В конце концов Шейла начала сердиться.
— Вам не кажется, что ваши замечания…
— Это необычно. Не похоже на других женщин.
Зато сразу видно, что у меня лицо в веснушках, со злостью подумала она, но вслух сказала:
— Вы так говорите, как будто никогда не видели женщину без грима.
— Вы правы, не приходилось, — просто ответил Артур. — На женщинах, которых я вижу на съемочной площадке, тонны грима, но это объясняется, так сказать, спецификой работы. На остальных леди тоже много косметики, но уже по другим причинам.
Чтобы привлекать таких мужчин, как ты, грустно подумала Шейла, вспомнив намазанные яркой помадой губы Дениз и накрашенные тушью длинные ресницы Дайаны.
— Из-за косметики часто попадаешь в неловкое положение, так как она всегда что-то скрывает, — продолжал Артур. — Иногда я просыпаюсь рядом с женщиной, которая ночью успевала выйти и смыть весь грим, и с удивлением обнаруживаю совершенно незнакомое лицо. Ощущение такое, что…
— Прекратите! — перебила его Шейла и встала.
— Вы о чем? — недоуменно спросил Артур.
— Я не желаю ничего слышать о ваших любовных похождениях!
— О! Это почему же? — спросил он, скрывая улыбку.
— Не хочу и все тут! — отрезала она.
Потому что я знаю, что ты способен на все! Что ты бесчестный человек, который без угрызений совести может присвоить себе идеи старой женщины! — хотелось крикнуть ей. Но Шейла прекрасно понимала, что дело вовсе не в этом, а в ревности, которая больно пронзила ее сердце: ведь только что они плавали вдвоем, забыв обо всем на свете!
Боже, Шейла! — беспомощно думала она. До чего ты так дойдешь?
— Мне пора, — безразличным тоном бросила девушка, но что-то во взгляде Артура остановило ее.
— Плавание с вами можно приравнять часу занятий в гимнастическом зале, — заметил он. — Не сделать ли утренние встречи в бассейне традицией? Мы так хорошо поговорили… А теперь вы уходите, чтобы приготовить что-нибудь вкусное на завтрак. Знаете, Шейла, мужчина может быстро привыкнуть ко всему этому.
Как и любая женщина, и в частности я, подумала Шейла и не без ехидства ответила:
— Похоже, вам нужна жена, Артур.
Наступило неловкое молчание. Шейла готова была провалиться сквозь землю от мысли, что ее слова могут быть истолкованы превратно.
— Мне пора готовить завтрак. — Ей хотелось поскорее улизнуть.
Но Артуру, казалось, совершенно некуда торопиться.
— Вы всегда хотели стать поваром? — с искренним любопытством спросил он, не догадываясь, что затронул больную тему.
Она моментально ощетинилась, поскольку уже устала от пренебрежения, а иногда и плохо скрываемого презрения, с каким многие относились к ее профессии.