— Как мне тяжело, Шинейд, — обращаюсь я в пустоту, но я знаю, что она — моя подруга слышит меня. Мы работаем так быстро, что не успеваем посмотреть в глаза друг друга, — Как мне хочется, чтобы моя жена была тут, со мной, мне было бы гораздо легче. Знаешь, Шинейд, мне даже никого секса не нужно. Вот просто сидел бы и смотрел на неё, и всё, больше ничего не надо.
— Так ли, Александр, а ты не лукавишь? Все мужчины одинаковы, и на уме у вас у всех одно и одно и то же!
— Ну, хорошо, Шинейд, я должен признать, что порой кажется, что яйца, словно кто‑то выкручивает. Ощущения, как будто тебе зажали твоё хозяйство в тиски и сжимают и тянут. При этом боль такая, что хочется свернуться клубком, как улитка.
— Александр, это уже грязные мужские разговоры, — корит меня Шинейд.
— Шинейд, ты первая начала! И к тому же, это просто физиология, грубо говоря, мы все животные и ведём себя соответственно.
— Александр, вот это уж совсем неприятный разговор, это даже Богохульство, вот, что это!
— Я не против Божественного начала, мне просто хочется языком почесать, смеюсь я, вот скажи мне, бывает ли у тебя такое, ты открываешь йогурт, и хочется лизнуть крышечку?
— Ну, допустим, бывает, ну и что из этого? — не чувствует подвоха Шинейд.
— Сейчас объясню, скажи ещё, пожалуйста, Шинейд, есть ли у тебя собака или кошка? — продолжаю мучить её я.
— Да, две собаки и три кошки, ну и что из этого?
— А вот, что, ты понаблюдай за ними, и обрати внимание на то, чем они заняты, когда им нечего делать. Понаблюдаешь за ними и поймёшь, почему тебе хочется лизнуть крышечку йогурта.
— Александр, ты дурак и развратник! — хохочет Шинейд.
— Нет, Шинейд, я не дурак, я просто слишком глубоко внедрялся в изучение физиологии!
— А если, серьёзно, по–взрослому, Александр, ну ты же можешь сам себя удовлетворить, не так ли? — с сочувствием обращается ко мне Шинейд.
— Ох, Шинейд, вот то, что ты говоришь, вот это уже по–настоящему разврат.
— Ну почему же, Александр, вот это как раз и есть физиология, — подхватывает мою весёлую ноту Шинейд.
— Видишь ли, это совсем не равнозначная замена. И что самое главное, Шинейд, чувствуешь себя после этого таким опустошённым, как выпотрошенная курица. Ты думаешь, что это удовлетворение? Нет! Это провокация собственному сознанию. После такого самообмана, приходят угрызения совести, и не потому, что это плохо, как объясняют подросткам. А потому, что это унизительно, эстетически неприятно и с моральной стороны, просто похабно.