— Собирайся на сходку.
А я сроду не ходила на ту их сходку. Я и не можу ходыты, и не люблю по такому ходыты. Ну, пристали — идти!..
Вижу — все люди идут, все село. Я подхожу туда. Там во наш лес был. У меня сосед был, я говорю:
— Знаете, что этакое дело, что немцы так сгоняют, а може, убивать будут?
А он говорит:
— И чего ты не выдумаешь! А за что тебя будут убивать?
Нехай будет так.
Идут селом, идут, идут, аж то в огород загоняют. Гляжу: все люди в селе уже на коленях. Все на коленях! Говорю так:
— А что? Что я говорила? Так оно и е…
Ну, и огородом гнали. И партиями гнали на кладбище. Партиями. У меня дивчинка была на руках, ну, и зашла я на кладбище. Уже каждая партия берет свою родню, и уже обнимаются, и уже пулеметы стоят, и трещат, трещат… Я уже раздеваюся…
Вопрос: — Приказали раздеваться?
— Ну, конечно. Така во куча была одежи людячей… Я даже не знаю, куда она подевалась. И така во куча была бутылок: только пьют и бьют, пьют и бьют!..
Ну, думаю, уже все. Мне ничего… Только мой хлопец остался, тот, что скотину пас, и другой, еще меньшенький, остался. Думаю: „С голоду сгинут, с голоду“. Какой-то немец такой, я не знаю… Он, може, русский… Я стала просить:
— Ох, говорю, панейко, пустите меня, у меня два хлопчики дома осталися, пустите меня.
— А где твой старик? Говорю:
— На мостах.
Тогда люди мосты делали. А он на мостах не был. Только коня повел. А он говорит:
— Мы-то пустим, а чи ты придешь?
— Приду.
И он дал мне патруля, я в село, зашла в село и говорю:
— Там мой хлопчик остался, с голоду помре, пойду заберу, нехай лучше убьют.
А потом меня опять загнали на кладбище, а с кладбища бежит тот, что меня отпустил. И говорит:
— Что, своего мужа ведете?
Я говорю:
— Не, он далеко, на мостах…
Я опять пошла в село и там замоталась. И уже людей сталы добиваты. А я утекла. И все…»
Обер-лейтенант Мюллер, исполняющий обязанности командира роты убийц, изложил результаты этих событий бухгалтерским языком:
«Привожу, — пишет он в отчете, — численный итог расстрелов. Расстреляно 705 чел., из них мужчин — 203, женщин — 372, детей — 130.
…При проведении операции в Борках было израсходовано: винтовочных патронов — 786 шт., патронов для автоматов — 2496 шт.
Потерь в роте не было. Один вахмистр с подозрением на желтуху отправлен в госпиталь в Брест»[101].
Правда, непредусмотренная неожиданность произошла, которая должна была и обер-убийцу Мюллера вывести из равновесия.
В его свору как-то попал человек… Не очень, может быть, и человек, если оказался там, а все же — не выдержал он бесчеловечной «работы»…
Послушаем продолжение рассказа