Она уже готовилась постучать (Серёга завёл какую-то аномальную моду запирать двери на ключ!), но дверь оказалась открытой, и Наташа влетела в прачечную. Полёт её прервался через три шага и обернулся широко распахнутыми глазами и прижатыми к груди ладошками: баба Аня стояла сильно загнутая на подоконник между двумя вьющимися традисканциями, халат её был распахнут и закинут на спину, из распаха его свисали два больших наката грудей. А Серёга держался за крепкую талию и просто “чихвостил” бабу Аню под зад…
Наташа замерла в двух шагах, в упор глядя на огромную бабы Анину задницу и вколачивающую в неё задницу поуже Серёги. Серёга обернулся с перекошенным от страсти лицом, но произнести ничего не смог – только зевнул лишний раз безмолвно распахиваемым ртом, отвернулся опять и с силой снова наддал. А баба Аня, вообще, не замечала уже ничего вокруг, только охала в такт глубоким Серёгиным погружениям и с третьего на четвертый сильно подбрасывала навстречу ему мягкий перекатистый зад. Шлёпался Серёга с непристойным оглушающим треском и шум от сношения стоял, наверное, во всём купальном домике. Когда баба Аня начала жалобно подвывать, поддавая сильней назад зятю, и ведёрные сиськи её совсем уже безумно запрыгали, ударяясь о панель радиатора под окном, Наташа почувствовала, что ей самой до жути стало тесно в маленькой щелке. Она стиснула сильно ноги, потом ослабила чуть и ощутила всю промокшую влажность трусов. Серёга озорно крякнул «Эх-ха!!!» и загнал бабе Ане “под сердце”. Зад его забился в мелких конвульсиях, не отлипая от мокрой от пота большой попы, руки крепко стиснули бабы Анину талию и шумный вздох, схожий с паровозным спуском пара, огласил комнату. «Ой… уух… Серёженька!.. А… ий… ууухххХ!», забилась баба Аня под ним и обессиленно выдохнула: «Аааа…ххх!»…
Серёга одним резким движением выдернул свою задницу из приветливых объятий задницы тёщи, и Наташе стало отлично видно на миг разверстое мокрое лоно баб Ани: распятые губы, слипшиеся волосы и зияющий зев, из которого, подобно брызгам молочного киселя, обильными ручьями стекала зятева сперма на её чёрные кудри. Только тут Серёга немного пришёл в себя и недоумённо обернулся даже не Наташу, а на входную дверь: видимо, до Наташиного прихода он считал её напрочь закрытой!
– Как зовут? – он вздохнул, переводя дух, и присел перед Наташей на корточки.
– Наташа! – Наташа попыталась улыбнуться, но возбуждение не отпускало пока, пришлось только чуть подёрнуть плечиками с неким лишь подобием улыбки на лице.
– Ой-ёшеньки! – лишь тут спохватилась баб Аня, спешно скинула вниз халат и принялась лихорадочно натягивать валявшиеся до этого на полу трусы. – Наташенька, как ты тут?