— А какие слова сказал бы мужчина благородного происхождения? — негромко спросил он. — Сказал бы он вам, что ваши губки такие свежие, спелые и манящие, как вишенки?
Лине почувствовала, как кровь прилила у нее к щекам.
— Сказал бы вам джентльмен, — пробормотал он, — что ваша кожа выглядит такой же восхитительной, как теплые сливки? Что ваша грудь…
— Нет! — вскричала Лине, чтобы заставить его замолчать. — Благородный мужчина не стал бы говорить о… ней, и вы знаете это.
Он изумленно нахмурился.
— Вы ведь никогда не были при дворе, правда, миледи?
Она выпрямилась.
— Еще нет.
— А я был, — сказал он, медленно придвигаясь еще ближе, — и да будет вам известно, что благородные господа столь же вульгарны, как и простолюдины.
Лине ощутила, как тепло его тела обволакивает ее, хотя он все еще находился в добром ярде от нее.
— Вы никогда не были при дворе, — хриплым, обвиняющим голосом ответила она.
— Разве актеры не выступают перед особами королевской крови? — таков был его уклончивый ответ.
Теперь он был так близко, что она ощущала влажность его тела.
— Мужчины при дворе, благородные господа, — поведал он ей, — так же подчиняются своим основным инстинктам, как и мужчины на борту «Черной короны». Они такие же похотливые, такие же необузданные, такие же грубые.
Сейчас он был уже так близко, что она различала оттенки цвета лазури и индиго в его глазах.
— Женщины при дворе, — выдохнул он, — такие же страждущие, как и торговки на базаре. Стоит им скинуть свои платья, как выясняется, что у них такая же плоть, мягкая и жаждущая, что у них длинные ноги и великолепная грудь…
— Остановитесь! — прошипела Лине. Боже, ее тело реагировало на его слова, как на ласку! За такие речи ей следовало бы отвесить ему пощечину.
— Спрячь свои коготки, кошечка, — прошептал он, словно прочитав ее мысли. — Вы боитесь не меня, а себя.
Лине уставилась на впадину у него между ключиц, будучи не в силах встретиться с ним взглядом. Он уже не первый раз говорил ей это. Она медленно разжала кулаки. Неужели это правда? Неужели она боялась того, как ее тело реагирует на этого мужчину, того, что она теряет контроль над собой, когда он рядом?
Дункан провел тыльной стороной руки по ее щеке. Она покорно закрыла глаза. Он дотронулся до ее губ. Лине приоткрыла их, и ее дыхание участилось. Он коснулся большим пальцем ее ушка и пощекотал чувствительное место под мочкой.
— Вы ведь хотите меня сейчас, не так ли? — прошептал он. — И не важно, благородный я лорд или простолюдин.
Спорить с ним было бесполезно. Не сейчас, когда его теплое дыхание касалось ее лица. Она негромко застонала.