Не скажу, что мне по душе такие команды и такие игроки. Я предпочитаю не умеющего вести силовое единоборство, но блестящего дриблера Александрова или не имеющего сильного броска, но «непроходимого» Давыдова любому твердому троечнику. Однако в качестве спарринг-партнеров такие троечники очень хороши. Пройти через матчи с ними, проверить свой характер, свою смелость обязан всякий, кто рассчитывает на место в большом хоккее. Я бы даже сказал так: игры против канадцев позволяют хоккеисту раскрыть себя, обнаружить в себе достоинства и недостатки, о которых прежде не знал ни он сам, ни его тренеры. А, согласитесь, не знать себя опасно. Во всяком случае, чемпионат мира не место для такого знакомства.
Вероятно, многие наши хоккейные тренеры завидуют своим канадским коллегам. Не потому, что их воспитанники не такие умные. В выражении Эпштейна, как во всякой шутке, содержится лишь доля правды. Он имел в виду не ум в буквальном смысле этого слова, а, если можно так выразиться, хоккейную образованность. И тут преимущество в большинстве случаев на стороне канадцев. У наших слишком много пробелов в образовании. Есть среди них и невосполнимые, поскольку исправить их можно было только в детстве. Но в одних случаях тренеры не обратили на это внимания, в других тренера вообще не было, в-третьих, парень слишком поздно встал на коньки и взял в руки клюшку.
Вот Володя Шадрин, прекрасный хоккеист. А знаете ли вы, какую фору дает он остальным только оттого, что в детстве его не научили правильно стоять на коньках? Он и бежит не так быстро, как мог бы, и сил на борьбу со льдом у него уходит непомерно много. Но у него воля, характер, трудолюбие железные. Он сумел развить в себе другие качества до такой степени, что они как бы перекрыли этот недостаток. Не всем это удается. Играл несколько лет назад в московском «Локомотиве» мой сверстник и тезка Борис Спиркин. Мы с ним и во вторую сборную одновременно попали. Все ждали, что он вот-вот станет игроком первой сборной. Так и не дождались. Он и большой хоккей покинул, когда ему еще не было тридцати, — мастерство стало подводить. Причина одна: так и не сумел научиться кататься на коньках. Примерно та же участь постигла и другого способного хоккеиста — Михаила Рагулина. Его брат, Александр, в сборной играет, а ему нет места в рядовой команде.
В канадском хоккее так не бывает. Там каждый мальчишка становится на коньки года в четыре, а еще через пару лет отец приводит его за ручку в детскую команду, на искусственный каток, благо они есть в любом городишке. И тут уж ему тренер за определенную плату, конечно, обязательно привьет хорошие хоккейные манеры — в таком возрасте это проще простого. У парня есть к этому времени в полной собственности и настоящие коньки, и клюшки, и вся амуниция, и играет он настоящей шайбой. Того, чему научился в детстве, уже не забудешь. Это становится твоей плотью и кровью. И к 14–15 годам канадский юноша уже прочно овладел всеми основами, ему не надо переучиваться, не надо на поле выдумывать порох.