ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Это… Не понял… Это же похищение натуральное! Приехал, схватил, увез! Вы соображаете, что делаете?
НИНА КИРИЛЛОВНА (в телефон). Виктор, немедленно домой, Марфу увозят!
БОРИС ЯКОВЛЕВИЧ. Не успеет! Я вообще сделаю все, чтобы его лишили родительских прав, потому что он моральный урод! Все, остальные вопросы — через моего адвоката! (Несет ребенка к двери).
Олег Семенович хочет догнать его, но на пути встает Ирэна Петровна.
ИРЭНА ПЕТРОВНА (не давая пройти). Я вас прошу, не надо, будет только хуже! Если он что решил… Мы еще обсудим. Мы обязательно договоримся. Извините. (Уходит).
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Это же… Он же натуральный бандит!
НИНА КИРИЛЛОВНА. А ты жертва.
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Нет, но… Я даже сообразить не успел.
НИНА КРИЛЛОВНА. Ты не мужик, Олег. Был бы ты мужик, ты бы и девушку эту трахнул, и ребенка бы не позволил забрать, и этому хаму навесил бы так, чтобы скорую помощь пришлось вызывать.
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Ага. И меня в тюрьму?
НИНА КИРИЛЛОВНА. И посидел бы. Лучше бы понял историю: все великие исторические деятели сидели в тюрьме.
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Ты серьезно?
НИНА КИРИЛЛОВНА. Да иди ты на хрен, Олег Семенович, надо что-то делать, а он челюсть отвалил: (передразнивает) «ты серьезно?»
ОЛЕГ СЕМЕНОВИЧ. Хорошо. Я звоню в милицию. (Видит насмешливый взгляд Нины Кирилловны). Нет, а что еще?
9
Больница. Виктор ждет, выходит Ирина. Бодрая, оживленная. Они обнимаются, целуются.
ИРИНА. Сказали: в понедельник будет смотреть главврач и, скорее всего, отпустят.
ВИКТОР. А я надеялся, ты уже в выходные выйдешь.
ИРИНА. Я тоже надеялась. Ну, как там?
ВИКТОР. Нормально.
ИРИНА (смеется). Ты так осторожно говоришь, будто я все еще больная. Говори все, как есть.
ВИКТОР. Полная чушь. Моих родителей вообще близко не подпускают. Не отвечают на звонки. Я приезжаю, общаюсь в присутствии твоей матери, какой-то няньки проститутского вида и охранника.
ИРИНА (смеется). Серьезно?
ВИКТОР. А ты не знаешь? Вы же созваниваетесь с матерью, с отцом.
ИРИНА. С мамой да, с отцом нет. Но она про охранника ничего не говорила. И про няньку проститутского вида. Говорит: девушка с двумя высшими образованиями, с тремя иностранными языками, нянчила детей какого-то русского миллиардера в Лондоне. Я, конечно, ее отправлю обратно в Лондон, когда вернусь.
ВИКТОР. И что будем делать? Жить в этом доме под наблюдением охранника?
ИРИНА. Нет, конечно. Возьмем Марфеньку, вернемся на свою квартиру, к нас аренда не кончилась еще, и не пустим на порог ни моих, ни твоих.
ВИКТОР. Моих-то за что?
ИРИНА. Для справедливости. А если моему отцу не нравится, что я снимаю квартиру, пусть купит. Ему вполне по карману.