— Вам же нужны витамины, — улыбнулся он.
— Спасибо, — кивнула Маша и добавила: — проходи, будем пить чай.
Вадим не слишком охотно кивнул и сказал:
— Вообще-то я спешу.
Маша хмыкнула, разглядывая его странно смущенное лицо. Неожиданно ей пришла в голову мысль, что, должно быть, Вадим помирился с Викой и теперь жалеет о вчерашнем ужине.
— Тогда ладно, — кивнула Маша, делая над собой усилие. — Если спешишь, чай может подождать и до другого раза.
Про себя Маша решила, что этого другого раза не будет никогда. Как только за Вадимом закроется дверь, она пойдет и утопится в ванной.
Вадим прочитал ее мысли и неожиданно улыбнулся, разглядывая несчастное Машино лицо, а потом сказал:
— Хотя, думаю, для чая у меня время найдется.
— Отлично, — глотая подступившие к горлу слезы, улыбнулась Маша. — Тогда пошли на кухню.
Вадим послушно прошел за Машей и сел за стол.
— Чай скоро будет готов, — сообщила она, пристраивая пакет с фруктами на стул, и поставила на плиту чайник.
— Я бы лучше выпил кофе, — сказал Вадим, глядя на Машину напряженную спину.
— Кофе? Отлично.
Маша быстро достала из кухонного шкафчика турку и залила в нее воды. Потом туда же отправила четыре ложки кофе и поставила на огонь. После этого она подошла к окну и оперлась бедром о подоконник.
Пока она проделывала манипуляции с туркой, Вадим заинтересованно разглядывал ее из-под сведенных на переносице бровей. Маше, случайно перехватившей этот взгляд, он ужасно не понравился. Даже будучи знакома с Вадимом всего каких-то два дня, она была уверена, что он чем-то недоволен. Маше очень хотелось знать, чем именно, но она не решилась это выяснить. Вместо этого она натянула на лицо широкую непринужденную улыбку.
— Кофе скоро будет готов.
— Отлично, — кивнул Вадим и улыбнулся. Улыбка вышла немного искусственной и натянутой.
Маша потопталась, гадая, чем она могла вызвать неудовольствие Вадима. Неужели он все еще сердится на нее из-за бойкота, который она объявила ему в самолете? Маша мысленно пожала плечами, глядя на Вадима, который все еще изучал ее лицо. Сейчас, сидя на ее кухне, он казался ей таким родным, что защемило сердце.
— Надеюсь, у меня на лице не выросли бледные поганки, — пожала плечами Маша, стараясь перевести разговор в другое русло, чтобы Вадим немного расслабился и перестал на нее глазеть.
Вадим улыбнулся, отводя взгляд от Машиного лица.
— Нет, не выросли.
— Что ж, отлично. Значит, моя жизнь вне опасности.
Вадим улыбнулся еще шире.
Маше в этой веселой, почти мальчишеской улыбке Вадима отчего-то вдруг померещилось молчаливое одобрение. Подбодренная этой улыбкой, она оторвалась от подоконника и сделала шаг ему навстречу.