- Лаура, - позвала я, мягко дотронувшись до рукава шерифской дочки.
- Да? Что? - обернулась она.
- Мне надо с тобой переговорить.
- Прямо сейчас? - нахмурилась она, покосившись на глашатого.
- Это буквально на одну минутку. Для меня это очень важно.
- Ну хорошо.
Она протиснулась между леди Маргарет и не менее полной, незнакомой мне дамой, и мы вдвоём отошли в сторонку. Все почтительно расступались, давая Лауре дорогу. Рональд последовал за нами, хоть и держался на небольшом расстоянии; это слегка меня смутило, но делать было нечего.
- Видишь ли, Лаура, я хотела перед тобой извиниться, - начала импровзировать я. - Я вчера действовала инстинктивно, а потом, как следует всё обдумав, поняла, что моё поведение было непростительно. Это твои слуги, ты всё о них знаешь гораздо лучше, чем я, и только тебе решать, как правильнее с ними поступить. Поэтому...
Нас бесцеремонно прервали. Чья-то рука резко схватила меня за горло; перед глазами сверкнул обнажённый меч. Рядом вскрикнула Лаура: с ней обошлись примерно таким же образом. Я скосила глаза, пытаясь разглядеть нападавших. Нас схватили двое мужчин в зелёных плащах; их головы были покрыты кусками чёрной ткани с прорезями для глаз, так что нельзя было увидеть ни лиц, ни даже цвета волос. Рональд метнулся было на помощь к Лауре, но неловко споткнулся, а когда снова вскочил на ноги, запоздало понял, что резких движений лучше не делать: к горлу дамы его сердца был приставлен клинок. Рональд тем не менее попытался осторожно шагнуть в нашу сторону, но удерживавший Лауру человек многозначительно покачал головой: мол, ещё одно движение, и больше некого будет спасать.
Разумеется, произошедшее не прошло незамеченным; на площади начался переполох. Выпущенная откуда-то с одной из боковых улочек стрела со свистом рассекла воздух и задрожала, вонзившись в помост у самых ног палача. Тот предпочёл спрыгнуть на землю, дабы стать менее удобной мишенью.
А между тем число вооружённых людей в зелёных плащах росло на глазах. Безногий нищий, просивший на площади милостыню, вскочил на чудом выросшие конечности, стряхивая намотанные поверх одежды обноски и извлекая из ниоткуда не только ноги, но и обнажённый меч. Аналогичная метаморфоза произошла и с пьянчужкой, ещё недавно дремавшим на земле в обнимку с флягой. Несколько вооружённых разбойников возникли прямо посреди толпы; люди поспешно расступались, давая им дорогу, кто в страхе, а кто и с нескрываемым восторгом. Как минимум двое стрелков застыли на крышах близлежащих домов.