— Ностальгия — это когда хочется вернуться, а некуда.
— Есть куда возвращаться, но ведь завязан теперь со всех сторон, все приятели в Москве. Иногда мне страшно хочется проснуться.
— У меня другие ощущения, хотя и я не городской человек: всё настолько обыденно совершается, что даже ксеноты с их вознёй и бойцы «Триэн» кажутся необходимым дополнением к реальности.
— Бойцы-то как раз очень реальны, — криво улыбнулся Ватшин. — Я их уже по запаху отличаю. Надоели!
— Они пекутся о нас.
— Пекутся… по долгу службы. У них свои планы. А я не хочу быть частью чужого плана!
Уваров внимательно вгляделся в бледное, абсолютно лишённое загара лицо Константина.
— Похоже, ты с главным встречался, с Юлием Тарасовичем?
— Встречался…
— И он произвёл на тебя плохое впечатление?
— Не то чтобы плохое — странное… говорит складно, доброжелательно, а во рту осы.
Уваров хмыкнул.
— Красиво говоришь, писатель, образно. Мне он тоже не сильно по душе. Но ведь начальников не выбирают?
— Он мне не начальник.
— Ну, в каком-то смысле мы всё равно зависим от него. А он старается улучшить нашу жизнь.
— Господи упаси меня от стремления вмешиваться в чужие дела, чтобы что-то улучшить, — пробормотал Ватшин. — Хотя я хотел поговорить о другом. Ты звонил?
— Да.
— И что?
— Мы побеседовали по скайпу с очень симпатичной блондинкой.
Ватшин странно посмотрел на Уварова.
— С Лианой?
— Нет, с Лией.
— Надо же… я тоже беседовал с блондинкой, но она назвалась Лианой. Что будем делать? Тебе тоже предложили сотрудничество? С условием никому не говорить о контактах? Обещали свободу и защиту?
— Обещали.
— Что ты им ответил?
— Обещал подумать.
Ватшин внезапно расслабился и даже повеселел.
— Я тоже… а посоветоваться не с кем. Они… она хорошо умеет уговаривать людей, в какой-то момент я даже перестал колебаться, решив довериться ей… им. Но потом снова засомневался.
— И я, — серьёзно сказал Уваров.
— А ты почему? — недоверчиво спросил Ватшин.
— Ты правильно оценил их возможности, эти люди…
— Не люди — инолы. Биде, блин!
— Биеде, по-китайски, — улыбнулся Уваров. — Но именно их способность убеждать меня и настораживает. Что-то тут не так, гипноз какой-то. Я, конечно, ещё раз поговорю с ними, чтобы определить их цели и стратегию, но впоследствии намерен доложить обо всём Ивану Петровичу.
Ватшин вскинул на него глаза, опустил, задумчиво швырнул в воду сухой прутик.
— Не знаю… наверно, я сделаю то же самое. Не люблю что-то делать за спиной людей, которые мне доверяют. Может, я ненормальный?
— По статистике, лишь двадцать процентов землян условно нормальны.