— Значит, вы считаете, что отцом замысла мог быть умерший Федорчук? — повторил он заданный вопрос.
— Понимаете, я с ним общался мало, — проникновенно прижал руки к груди Коробейников, — поэтому утверждать не могу. Специалист Женя был классный, с людьми он находил общий язык мгновенно, ему все доверяли и не скрывали никаких секретов. А вот о нём никто ничего толком не знал. Он мог заговорить кого угодно, постоянно шутил и травил анекдоты и… скрывал от всех свою сущность. Да, вот ещё: он слишком много смеялся.
— И что? — удивился Сошкин. — По-вашему, это негативное качество?
— Понимаете, это настораживает, — веско поднял палец Коробейников.
Фелицын заметил, что ладони у главного технолога большие и мясистые, как у молотобойца, сделал в уме заметку.
— Он интересовался чем-нибудь, кроме работы?
— Кроме шуток, я от него ничего не слышал. Он даже о женщинах ничего не говорил, что удивительно. Только пошутил как-то: женщины, как дети, любят говорить «нет», мужчины, как дети, принимают это всерьёз.
Фелицын улыбнулся.
— Тонкое замечание.
— А по мне, глупое.
— Так он был дураком?
— Я этого не говорил, но за его шутками стояло что-то неинтеллигентное, дурацкое, примитивное.
— Интересно, как вы это определили? Коллеги утверждают, что Федорчук был рубаха-парень, это правда, но не дураком.
— Смотря для кого.
Фелицын задумчиво глянул на загорелое гладкое лицо Коробейникова, ответившего ему честнейшим незамутнённым взором.
— Иногда и я кажусь себе умным. Итак, вы считаете, что именно он является разработчиком тайного технологического процесса?
— Понимаете, остальным я верю, все проверены в деле.
— Но ведь одному внедрить такую схему невозможно, нужны помощники. И вы ничего не замечали?
— Я по цехам не хожу, я занят общими производственными процессами, отнимающими всё время. Часто приходилось задерживаться допоздна… — Коробейников пожевал губами, сообразив, что признался в своих задержках зря. — Зато завод работал как часы!
— И при этом выпускал левую продукцию, — простодушным тоном заметил Сошкин.
Директор, за время беседы не произнёсший ни слова, крякнул.
— Если вы думаете, что мы получаем за это зарплату…
— Успокойтесь, Владимир Селиванович, — остановил его полковник. — Мы должны во всём разобраться. Просьба — о наших беседах не делиться ни с кем, даже с друзьями.
— Значит, я свободен? — спросил Коробейников.
— Разумеется, хотя, возможно, у нас ещё появятся к вам вопросы.
Главный технолог с достоинством встал, величественно кивнул и торжественно вынес себя из директорского кабинета.
А Фелицын вдруг заметил, что идёт он странно. Не так, как ходят драгоны, откинув плечи назад и наклонив голову вперёд, напоминая сбоку вопросительный знак, но и не так, как герпы — напоминая хищное скользящее движение змей.