Макси, устав от одиночества и постоянных увещеваний матери, решила наконец позвонить Стиву и поинтересоваться его впечатлениями о Нью-Йорке. Вдруг он и впрямь окажется неплохим парнем?
Она собрала всю свою храбрость и набрала номер Стива, который был заблаговременно передан ей матерью. Никто не отвечал. Она быстро повесила трубку, когда включился автоответчик, и потом пожалела, что не послушала его голоса. Для себя решила, что как-нибудь еще позвонит.
Джейсон и Кэндэс вернулись домой одновременно.
Их просторную, классического типа квартиру, выходящую окнами на Сентрал парк, вряд ли можно было бы назвать уютной. Здесь также чувствовалась рука Хосе Альвареса, оставившая на всей обстановке отпечаток безжизненности и холода. Кэндэс и Джейсон не держали дома ни кошки, ни собаки. Прихожая была просторной и мрачной. В квартире были две обычные спальни и маленькая спальня для гостей, библиотека, служившая одновременно и кабинетом, гостиная, столовая и огромных размеров кухня с комнатой для стирки и комнатой горничной.
Одной из тщательнейшим образом охраняемых тайн индустрии моды был тот факт, что Джейсон и Кэндэс, женатые уже больше двадцати пяти лет, за все это время не занимались любовью. В первые годы брака они перепробовали все возможные средства, но ни одно из них так и не избавило Кэндэс от страха, который преследовал ее со времени бегства из Венгрии.
Стояла осень 1956 года. В Советском Союзе был развенчан культ личности Сталина, ощущались заметные признаки оттепели. Это почувствовали находившиеся в тесном союзе с СССР народы стран социалистического лагеря, особенно Польши и Венгрии. Венгерский народ восстал против своего правительства, по-прежнему проводившего просталинскую политику, потребовал установления демократического режима и вывода из Венгрии Советской Армии. В ответ на это в Будапешт были введены советские войска.
Пятнадцатилетняя будапештская школьница Катринка Сабо была также увлечена всеобщим порывом к свободе. Ясным октябрьским днем она вместе со своими школьными друзьями отправилась на митинг, проходивший на площади перед парламентом. Накануне вечером родители уговаривали ее остаться дома.
— Но мама, — настаивала Катринка, — все должны туда пойти. И вы тоже. Необходима всеобщая поддержка. Вы же с папой преподаватели, вам ли это объяснять?
— Я все понимаю, — отвечала мать. — Мы, конечно, хотим, чтобы советские войска покинули нашу страну. И мы также хотим выражать свои мысли свободно. Я постоянно говорю об этом своим студентам. Но участвовать в митинге?.. — Она взглянула в надежде на мужа. — Скажи ей, отец.