Алиса обратила внимание, что собеседник горластой брюнетки слушает ее затаив дыхание, как проповедницу. Пикассо, напротив, не замечал ничего — ни шума, ни людей. Он сосредоточенно изучал меню, лишь бы не смотреть на Алису, с которой всего два дня назад в ходе торжественного церемониала по-калифорнийски разделил себя — свои кожу, пот, слюну. Алиса заказала краба под майонезом. Потом совершенно по-свойски глянула на него, ласково улыбнулась и проговорила:
— Что скажете, доктор?
Пикассо не понимал ее легкомыслия. Охваченный паникой — неужели она уже забыла про «это»? — он схватил ее руку, плотно сжал в ладони и поднес к своей груди, к тому месту, где бьется сердце. Алиса побледнела. Когда она снова заговорила, это была уже другая женщина, с другим голосом, интонацией, взглядом. Уставившись на его губы, она жалко пролепетала, что теперь ей конец.
У него отлегло от сердца. Он выпустил ее руку, осторожно опустив ее на стол, и стал гладить, как котенка, по шерстке.
— У меня для тебя хорошие новости. Могу сообщить, что никто за тобой не следит.
Она вытаращила глаза. Похороны матери полностью затмили в ее сознании историю с незнакомцем. Но теперь, когда над его вероятным существованием нависла угроза, она вдруг поняла, что придает ему гораздо больше значения, чем сама полагала. Довольно холодно она потребовала у Пикассо объяснений. Опьяненный любовной грезой, он не заметил, как изменился ее тон.
— Профессия сыщика научила меня главному, — начал он. — Для установления истины недостаточно собрать воедино факты. Въезжаешь?
Алиса как будто окаменела. От стыда, гнева, смущения и восхищения. А он продолжал:
— Утром ты открываешь газету. Как все, просматриваешь объявления и, как все, надеешься, что одно из них касается тебя. Узнаешь стихи и уже не сомневаешься: они точно адресованы тебе. А на самом деле это одна английская дама прибегает к помощи Элиота для связи с мужчиной, который в тот день почему-то не явился на свидание. Потом тебе на голову падает глыба льда. Ты, разумеется, поднимаешь голову, чтобы посмотреть, кто же это учинил над тобой такое. А ответ такой, Алиса: никто. Никто. Оттепель. В кинотеатре по соседству с домом незнакомый мужчина по-итальянски шепчет тебе на ухо, что любит тебя. Этого мужчину зовут Руджеро. Он чудак, который таскается по киношкам Шестого округа и бормочет на ухо женщинам всякие глупости. А теперь вспомни, Алиса. В тот день, когда ты заходила в ювелирную лавку, были там другие посетители? — Поскольку Алиса молчала, он заговорил сам: — Я думаю, что кто-то — мужчина или женщина, не важно — вошел в лавку вслед за тобой, украл кольцо и сунул его тебе в сумку, чтобы потом, на улице, забрать. Это распространенный прием, нам он хорошо известен. Но воришке что-то помешало, и он не сумел вернуть себе кольцо. Что касается мужчины на пляже, то его попросту не существует. Возможно, мальчишка подошел к тебе на спор, пока его приятели стояли в укромном уголке, за тентом, и покатывались со смеху. Ты разве в детстве так не развлекалась?