— Через два дня отправите мой заказ в трактир «Свинья и собака».
— Ваше сиятельство?
— я непонятно выразилась?
Судя по лицу Марион — графиня уронила себя окончательно. А Лиля с тоской подумала — сколько ж она допускает таких ляпов?! Это Марион открыто поджимает губы. А остальные молчат — и мотают на ус.
Сколько пройдет времени прежде чем ее чудачества вызовут интерес?
И интерес у человека или людей, от которых не откреститься титулом?
Страшно…
Хорошо еще здесь нет святой инквизиции.
* * *
Обратно в трактир Лиля возвращалась слегка удрученной. Вирмане, видя состояние графини, не решались лезть с разговорами.
А в таверне ее ждало известие.
— госпожа графиня, ваш раненый очнулся.
Лиля кивнула — и отправилась проверять состояние пациента.
Мужчина лежал на кровати и безучастно смотрел в окно. Лиля отметила, что глаза у него тоже черные. Но к цыганскому типу он точно не относится. Слишком они большие.
— Вы — Лилиан Иртон?
— графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон, с вашего позволения, — представилась Лилиан. И не спрашивая, откинула одеяло.
Вот тут с пациента мигом слетела вся невозмутимость.
— Вы… что…
— Я лично вправляла ваш перелом, перевязывала рану и зашивала ее. Так что не вижу ничего страшного в осмотре. Или вы полагаете, что можете меня заинтересовать как мужчина?
Лиля понимала, что не стоит. Но от шпильки удержаться не смогла.
Мужчина сверкнул на нее глазами.
— Ваше сиятельство…
— Ага. Почти не кровит. Нога тоже ровно. Скажите, вы можете позволить себе лежать несколько десятков дней?
— Зачем?
— Чтобы выздороветь.
— Ваше сиятельство, мне сказали, что это перелом ноги. Даже если я буду ходить — все равно буду хромать…. вы знаете обычай нашего народа?
— Убивать или изгонять калек? Да.
— Меня надо было оставить там, на улице.
— Надо бы. Но вы не будете калекой.
— Ваше сиятельство, в мире не бывает чудес.
— Бывают, — Лиля пожала плечами. — Перелом кости — это не так сложно. Надо просто ровно ее сложить, наложить фиксаторы… то есть сделать так, чтобы вы ее не сдвинули, вытянуть ногу — для этого вам привязали ее к ножке кровати — и ждать. Через двадцать-тридцать дней будет видно, срослась нога или нет.
— Она срастется ровно?
— При условии неподвижности — вполне. А рана на боку и вовсе не представляет опасности. Я ее промыла и зашила. Так что все у вас будет хорошо. За вами есть кому ухаживать?
— Мои жены. Слуги…
Лиля кивнула.
— Я объясню и им, и вам, что и как правильно делать. Обещаю, все будет хорошо.
— Откуда вам знать?
— Считайте это озарением свыше. Раньше святые лечили наложением рук. Но для этого я еще недостаточно свята. А вот наложением шины… но вставать вам нельзя. Если все сделаете правильно — даже прихрамывать не будете. Сколько вам лет?