Когда пришло время нанести ответные визиты, королевская чета отправилась на собственной яхте, в основном по желанию Виктории. «Я обожаю корабли!» — восклицала она и с невероятной ловкостью бегала вверх-вниз по лестницам, перебрасываясь шутками с матросами. Принц был более сдержан. Они посетили Луи Филиппа в замке Дью и короля Леопольда в Брюсселе. Случилось так, что самая замечательная во все времена англичанка побывала в столице Бельгии, но осталась незамеченной. Королева Виктория проехала неузнанная под пристальным взглядом одной из хозяек пансионата месье Хегера. «Полноватая оживленная леди, очень просто одетая, — никакого особого достоинства или претенциозности в ней не было», — так описала Шарлотта Бронте промчавшуюся мимо королевскую карету, заставившую ее остановиться на мгновение на тротуаре и прервавшую ход ее мыслей. Виктория была воодушевлена, и ей даже удалось вдохнуть немного жизни в мрачный двор ее дяди. Король Леопольд был совершенно доволен. Сбылись его самые сокровенные мечты; и теперь он мог спокойно Провести остаток жизни, мирно наслаждаясь своим троном, собственной респектабельностью, табелем чинов и пунктуальным исполнением своих скучных обязанностей. Но, к сожалению, радость тех, кто его окружал, была не так полна. Говорили, что его двор мрачен, как сектантская молельня, и самой несчастной страдалицей была его жена. «Pas de plaisanteries, madame!»[21] — воскликнул он как-то несчастной преемнице принцессы Шарлотты, когда, вскоре после замужества, она позволила себе неудачно пошутить. Неужели она не понимала, что супруге конституционного монарха не к лицу легкомыслие? В конце концов, она хорошо усвоила урок, и когда потрясенные стены дворца сотряслись от болтовни и смеха Виктории, несчастная леди обнаружила, что почти разучилась улыбаться.
На следующий год посетили Германию, и Альберт показал ей красоты родного дома. Когда Виктория пересекла границу, она была и восхищена, и удивлена одновременно. «Слышать немецкую речь, — записала она в дневнике, — видеть немецких солдат и прочее, это так необычно». Немного придя в себя от первого потрясения, она нашла страну очаровательной. Встречали ее с восторгом, толпы сановников выходили навстречу, очаровательные стайки крестьянских ребятишек, одетых в самое лучшее, дарили ей букеты цветов. Особенно ей понравилось княжество Кобурга, с его романтическими пейзажами и добропорядочными обитателями, и, проснувшись однажды утром и обнаружив себя в «милом Розенау, в родном доме моего Альберта», она ощутила себя «как в волшебном сне». Вернувшись домой, Виктория написала письмо королю Леопольду, в котором восторгалась путешествием и особенно подчеркнула очарование родной земли Альберта. «Я даже затрудняюсь описать те чувства, которые испытываю к нашей милой маленькой Германии, и особенно это относится к Розенау. Есть в нем что-то трогательное, проникающее в самое сердце и вызывающее слезы. Нигде и никогда не ощущала я такой печальной радости. Боюсь, я слишком в него влюблена».