Он молчал. В лучах послеполуденного солнца его спортивная форма сверкала белизной, он был удивительно хорош собой.
— Ну, что вы об этом думаете?
— Звучит соблазнительно. Но в чем подвох?
— Никаких подвохов.
— Все хорошее рано или поздно кончается. — По его тону было заметно, что он не совсем ей поверил. — Когда же закончится срок этого договора?
Она не подумала об определенном временном пределе, только решила, что срок будет долгим.
— Как насчет шести лет?
Шесть лет — это, пожалуй, слишком. Но даже если он урежет срок наполовину, ей все равно хватит времени, чтобы вновь обрести веру в себя и чувство собственного достоинства.
— Восемь, — сказал ее жених.
«Он никогда не прикоснется к тебе, если у него будет выбор».
Ей пора бы стать нечувствительной к унижениям, сопутствующим этому браку. Но ее сердце сжалось от боли. Она расправила плечи и протянула ему руку, чтобы обменяться рукопожатием.
— Значит, договорились?
Он взглянул вниз на ее протянутую руку. На мгновение его невозмутимость дрогнула. Его лицо исказилось от возмущения — но только на миг. Дело было сделано. Брачный контракт подписан. У него не было выбора. Его желания не принимались в расчет.
Когда он снова встретился с ней взглядом, глаза его ничего не выражали.
— Договорились, — сказал он, пожав ей руку. Голос его был столь же бесцветным. — Благодарю вас. Ваша любезность превосходит все ожидания.
Внутри у нее все дрожало.
— Не надо благодарить меня. Я делаю это ради себя.
Более правдивых слов она никогда не произносила.
1896 год
Из-за затора на улице Милли с Хеленой так задержались, возвращаясь с чаепития в доме леди Маргарет Дирборн, что им едва хватило времени, чтобы переодеться, перед тем как отправиться на званый обед.
Фиц уже ожидал их внизу, когда они спускались по лестнице.
— Вы обе выглядите восхитительно.
Хелена не заметила никаких видимых изменений в облике своего брата-близнеца, который, должно быть, уже поговорил со своей Изабелл в первый раз за восемь лет. Но взгляд его задержался на жене дольше, чем обычно.
— Благодарю вас, сэр, — сказала Милли. — Мы должны поторопиться, не то непременно опоздаем.
Ее тон был тоном обычной жены, состоящей в обычном браке, в обычный день. Странно, что Фиц, как видно, никогда не замечал, насколько это необычно. Такие неизменно учтивые, но ничего не говорящие сердцу ответы звучали неестественно — по крайней мере для Хелены.
Разговор в экипаже по пути к дому Куинзберри тоже протекал обычно, перескакивая с одного на другое. В обществе все еще обсуждают побег их сестры Венеции с герцогом Лексингтоном. Консервированные продукты расходятся все в больших количествах. Хелена достигла соглашения с мисс Эванджелиной Саут, чьи прелестные книжки с картинками она давно хотела издать.