— Не окажись меня рядом, вы могли сейчас быть мертвы, — гневно выговаривал он. — И даже если бы сбежали, куда бы вы пошли?
— Неважно.
— Нет такого места «неважно». Туда нельзя пойти. Вам понадобилось бы пристанище и правдоподобное объяснение. А еще деньги. Вы взяли с собой деньги?
— Я могу продать кое-какие драгоценности.
— Великолепно! Вам стоило попробовать. Тогда, вместо того чтобы ловить вас под деревом, мне пришлось бы вызволять вас из полицейского участка. И мы все, вероятно, были бы скомпрометированы.
— Ни за что на свете, — яростно выпалила Ровена. — Вы последний, за кого я соглашусь выйти замуж.
— Если продолжите так безответственно обращаться со своей репутацией, я буду последним, за кого вам представится возможность выйти.
— Тогда я останусь старой девой. Что угодно, лишь бы не венчаться с вами.
— Целиком и полностью разделяю ваши чувства, сударыня.
— Тогда почему вы не хотите хоть немного помочь? — закричала Ровена. — Вы говорите, что не желаете этого брака так же, как и я, но вся работа оказывается на моих плечах. Почему вы не могли просто уехать завтра?
— Потому что я планирую нанять яхту вашего отца. Я подумал, что отправлюсь в круиз на несколько недель, и вам больше не будет грозить от меня никакая опасность. Но это нужно подробно обсудить, провести переговоры, которые займут несколько дней. А потом я исчезну и больше никогда не побеспокою вас.
Ровена вздохнула.
— Жаль, что я этого не знала.
В голосе девушки прозвучала грусть одиночества. Герцог перестал мерить шагами комнату и внимательнее присмотрелся к Ровене в полумраке. Выражение его лица смягчилось.
— Возможно, я действовал не слишком умно, — сказал он, присаживаясь рядом с девушкой. — Я забываю, что вам труднее, чем мне. Мужчина всегда может просто уйти.
— Но если уйти попытается девушка, не жди ничего хорошего, — нетвердым голосом проговорила Ровена.
— Ну же, вы ведь не собираетесь плакать, верно? До сих пор вы были такой сильной.
— Я не собираюсь плакать, но мне не к кому обратиться за помощью.
Тут герцог удивил ее. Взяв девушку за обе руки, он сказал:
— Вы можете обратиться ко мне.
— Нет, как я могу? — с дрожащей улыбкой сказала Ровена. — Вы тот, от кого я убегаю.
Герцог задумался.
— Думаю, вам пора прекратить это. Бегство не поможет. Лучше, если мы будем заодно. Вы правы, я должен вам помогать, а до сих пор от меня было мало толку. Сумеете ли вы простить мою неуклюжесть и позволить нам начать все сначала? Мы будем друзьями. Братом и сестрой, если хотите.
Каким добрым и ласковым был его голос, какими сильными были руки, в которых лежали ее ладони… Внезапно Ровена почувствовала, что у нее больше нет к нему неприязни. Если герцог будет ее другом и братом, есть надежда.