Счастливый знак судьбы был в том, что Мэгги оказалась именно в Джиленбоуне и именно в супермаркете, именно в отделе галантереи, именно в то время, когда туда приехал Джозеф Уилкинсон. Скорее это был даже не знак судьбы, а веление указующего перста божьего, который распорядился, чтобы эти двое одиноких людей встретились.
Мэгги взглянула на него с такой благодарностью, как будто Джозеф Уилкинсон попросил у нее номер телефона. Она еще не знала, кто перед ней стоит, но в мыслях уже примеривала себя рядом с этим человеком у церковного алтаря. Это чувство родилось в ней удивительно быстро, и она еще сама не отдавала себе отчета в том, что влюбилась. Но мысли ее были подчинены именно этому.
— А как давно умерла ваша жена? — с плохо скрытым любопытством спросила она.
— Четыре года назад, — простодушно ответил он. — Она была родом из Броукен-Хилла, и я похоронил ее там.
— А отчего она умерла?
— У нее было слабое сердце. Оно остановилось во сне.
Мэгги печально улыбнулась.
— Завидная смерть. О таком можно только мечтать.
Уилкинсон посмотрел на нее с некоторым недоумением.
— Почему же? По-моему, смерть — это всегда ужасно, когда бы и в каком месте ни настигала она человека.
— Как знать, — задумчиво протянула Мэгги. — Не лучше ли спокойно умереть во сне, не зная о приближающейся кончине, чем долго мучить себя и родных бесконечными болезнями и страданиями? Но в одном вы правы — смерть действительно ужасная вещь. Я хорошо знаю об этом по собственному опыту. Вы долго жили вместе?
Такой интерес к собственной семейной жизни, казалось, ничуть не удивил генерал-губернатора.
— Тринадцать лет, — спокойно ответил он.
— У вас были дети?
Уилкинсон грустно покачал головой.
— Нет. К сожалению, у Патриции было слабое здоровье, и мы не могли позволить себе такую роскошь. Точнее, я запрещал ей. Врачи сказали, что после родов в живых останется только один — либо она, либо ребенок. Мне не хотелось приносить свою жену в жертву. Но, кажется, Патриция до конца жизни так и не поняла меня.
— Ваши отношения перед ее кончиной ухудшились?
Он пожал плечами.
— В общем, я не могу так сказать. Скорее она думала, что недополучила чего-то в жизни, и виновником этого был, разумеется, я. Это выглядело примерно так. Короче, я смирился с тем, что у меня не будет наследника, а Патриция — нет. Мне очень жаль, что все так получилось, но, похоже, Бог не хотел, чтобы у нас были дети.
Мэгги смерила его любопытным взглядом.
— Вы верующий?
Он кивнул.
— Да, я католик. В Англии такое бывает сейчас довольно редко, но мои родители были католиками, и сам я принадлежу к лону католической церкви. В общем, это ничуть не мешает мне жить, потому что в Австралии оказалось довольно много приверженцев католической религии. А ведь когда я только направлялся сюда, меня пугали, что здесь сплошные протестанты, которые сразу