И хотя его слова немного успокаивали и придавали уверенности, в глубине души Джастина по-прежнему сомневалась. Ей были непонятны причины этих сомнений, и оттого она мучилась еще больше. Она сомневалась не в том, что Лион недостаточно любит ее, она сомневалась в себе. Она не знала, как сохранить любовь к человеку, который снова стал спутником ее жизни.
Джастина вспомнила, как прочитала в одной книге о том, что главный вред брака в том, что он вытравливает из человека эгоизм, а люди неэгоистичные бесцветны, они утрачивают свою индивидуальность. Именно из этого стремления сохранить свою индивидуальность, не быть похожей на всех, она решила стать актрисой. Именно для того, чтобы выразить все, на что была способна ее душа, она уехала из Дрохеды. Именно поэтому она так долго боялась принимать ухаживания Лиона Хартгейма и именно из-за этого сочувствовала матери, которая всю жизнь стремилась к тому, чтобы раствориться в любимом. Конечно, есть люди, которых брачная жизнь делает сложнее. Сохраняя свое «я», они дополняют его множеством чужих «я». Такой человек должен жить более чем одной жизнью и поэтому возвышается над окружающей его толпой. А кроме того, поскольку любое переживание само по себе ценно, брак — это новый опыт, новое чувство. Неожиданно Джастина подумала, как бы сложились у них со Стэном отношения, если бы он не погиб и они бы поженились. Может быть, точно так же, как с Лионом, или еще сложнее. Стэн был свободолюбивым человеком, а она… она переживала бы оттого, что он живет своей жизнью. «Наверное, все оттого, что я старею, — подумала Джастина. — Вспомнить только, как в молодости я сама стремилась к свободе».
Но как ни старалась Джастина быть оптимисткой, чувство веры в окружающих не приходило. Она подозревала, что готова верить в других по той простой причине, что боялась за себя. С каждым днем она все яснее и яснее осознавала, что жизнь ее остановилась в развитии, а это для такой чувствительной и тонкой натуры, как Джастина, было самым худшим наказанием. Она не могла никого ни исправить, ни переделать. Оставалось только смиряться с тем, что все вокруг течет по одному раз и навсегда установленному железному закону.
Как ни странно, увлечение Клайда молодой актрисой, кроме того, что пугало Джастину, еще и немного утешало ее. Это был один из немногих примеров того, что жизнь не остановилась на месте и продолжается, в худшую или в лучшую сторону для самой Джастины. Значит, и она сама должна измениться, каким бы мучительным и тяжелым ни был этот процесс. Застывшая жизнь может быть только в камне. Но ведь человек — это не древнегреческая статуя, которая сохраняет на века один миг своего существования. Счастье Джастина видела не в том, чтобы каждый день просыпаться в своей постели под одни и те же звуки в одном и том же настроении. Что-то должно меняться, что-то главное. Достигнутая цель теряет свой смысл и превращается в клетку, в которой человек так и мечется до конца жизни, порой даже не пытаясь осознать, что он заперт.