Хорошо на заре в лесу.
Тишь… Струится скупой огонь.
Ели пригоршнями росу
Держат бережно, —
Только тронь.
Тишину обрывает вдруг
Быстрых крыльев веселый всплеск:
Дятел, ловко вспорхнув на сук,
Будит вежливым стуком лес.
«Мы бездумно живем и нелепо…»
Мы бездумно живем и нелепо.
Будто вечность в запасе у нас.
Оглянитесь – кончается лето.
Чей-то вечер навеки угас.
«Деревья умирают раз в году…»
Деревья умирают раз в году,
Чтобы весною заново воскреснуть.
Я улицей березовой иду
Среди белых памятников лесу.
Какая ночь!
Ни звука в целом мире.
На темном небе светлый луч луны.
Как будто бы на собственном буксире
Плывет луна средь этой тишины.
«Медуз на берег вынесла волна…»
Медуз на берег вынесла волна.
И не вернулась больше к ним она.
Они, как линзы, на песке лежат.
И капли солнца на стекле дрожат.
Прошло всего каких-то полчаса.
И высохла последняя слеза.
«В память о музыке кем-то убитого леса…»
В память о музыке кем-то убитого леса,
В память о музыке, тихо уснувшей на пне, —
Я постигаю молчание старого кресла,
Чтоб эта музыка снова звучала во мне.
Я ее помню в порывах веселого ветра,
В неблагозвучных угрозах охрипшей совы.
Как музыкальна в лесу была каждая ветка.
Сколько мелодий таилось в созвучьях листвы.
«То лето никак не начнется…»
То лето никак не начнется.
То вот уже кончилось вдруг
И стало прохладнее солнце
Над грустью оранжевых вьюг.
Все птицы на юг улетели.
Осталось одно воронье —
При перьях, при гаме,
При деле:
Найти на морозы жилье.
«Ныне пишут все, кому не лень…»
Ныне пишут все, кому не лень.
Те же, у кого большие бабки,
Издают всю эту дребедень,
Чтоб покрасоваться на прилавке.
Потеснитесь, Лермонтов и Блок,
Дайте порезвиться графоманам…
Им ведь, графоманам, невдомек,
Что народ не соблазнишь обманом.
С утра бушевало море.
И грохот вокруг стоял.
Сошлись в первобытном споре
С грозою девятый вал.
Нависло над морем небо,
И споря с ним злей и злей,
Темнело оно от гнева,
Чтоб в радости стать светлей.
А море рвалось, кипело.
Никак не могло остыть,
Как будто земле хотело
Душу свою излить.
Последние дни февраля
Неистовы и искристы.
Еще не проснулась земля,
А тополю грезятся листья.
Я все это видел не раз.
Ведь все на земле повторимо.
И весны пройдут через нас,
Как входят в нас белые зимы.
Бродит по лесу осень.
Очень праздничный вид.
Мимо елей да сосен
Прошмыгнуть норовит.
И, боясь уколоться,
Шлет взамен холода.
Лес, как сруб у колодца,
Встал над тишью пруда.
«Поэзия кончается во мне…»
Поэзия кончается во мне.
Я чувствую в душе ее усталость.
И в памяти моей на самом дне