— Спасибо, — заулыбались довольные братушки, глядя на меня с восхищением и благодарностью.
— Чупа, постой, — вмешался Бык, — я что-то не понял, мы выиграли войну или проиграли?
Я глубоко вздохнула и постаралась скрыть свое недовольство.
— Как мы можем проиграть войну, если у нас погибло народа в несколько раз меньше, чем у Шаха.
— Но ведь до этого тоже гибли наши люди…
— Именно за это мы и мстили, а иначе — зачем нам воевать?
— Это понятно. Только почему ты считаешь войну законченной, объясни, — борзел Бык.
В беседке воцарилась тишина. Мальчики поочередно смотрели то на него, то на меня, с испугом ожидая, чем кончится дело.
— Я объявила войну законченной только потому, что в последний раз шаховские боевики приехали на стрелку и не начали пальбу. Они удалились, признав нашу победу.
— Ты считаешь это окончанием войны?
— Конечно! Они поняли, с кем имеют дело, и не захотели нарываться на пули. А в чем проблемы, Бык? Или я что-то не так говорю? Или ты не хочешь подчиняться моим приказам?
— Нет, дело не в этом. Просто мне казалось, что все только начинается. Я хотел приволочь тебе голову самого Шаха…
— Бык, я кажется ясно сказала: война окончена. Или у тебя плохо со слухом? — Голос мой стал более жестким. — Если понадобится, я возобновлю военные действия, а пока я объявила об их прекращении.
— Мы бы запросто могли уложить всех шаховских и завладеть его объектами! — продолжал гнуть свое Бык. — Например, эта бензоколонка у ресторана могла бы быть наша. Разве это нормально: стоят рядом, друг против друга — только ресторан наш, а бензоколонка принадлежит Шаху.
— Точно так же рассуждал Шах. Я думаю, потеряв людей, он будет рассуждать совсем по-другому. Нам не нужно чужого. Мы просто хотим утвердить свои позиции, чтобы другим неповадно было претендовать на нашу территорию.
— В этом вопросе я с тобой не согласен. Я за продолжение войны.
— А твоего мнения никто и не спрашивает! — разозлилась я. — И вообще: какого черта ты сюда приперся? Я собирала только старших, а боевиков не приглашала.
— Просто мне хотелось принять участие, — растерялся Бык.
— В чем?
— В собрании.
— Да будет тебе известно, что мы тут ничего не обсуждаем и не дискутируем. Сегодня ты меня ослушался, а я этого очень не люблю. Мало того что ты меня ослушался, так ты еще пытаешься со мной спорить. Ты свободен.
— Как?
— Иди отдыхай.
— Совсем?!
— Из группировки я тебя пока не выгоняла. А сейчас пошел вон!
Молчание стало гнетущим. Пацаны сидели опустив голову, боясь пошевелиться. Бык бросил на меня зловещий взгляд и направился к своей машине.