— В каком пароходстве?
— В Черноморском. Мы тогда под Одессой жили, в Ильичевске. В дальнейшем оба перебрались сюда, в Ригу. Потом наш отец развелся с мамой, уехал… — Астахова замолчала, словно собираясь с мыслями, и неожиданно оборвала рассказ: — Впрочем, это уже чисто семейная история, житейские заморочки, они вам вряд ли интересны.
Верховцев осторожно накрыл своей ладонью ее руку, покоившуюся на сумочке:
— Наташа, тогда я наберусь наглости и спрошу: а вы не слышали о чем, или хотя бы на какую тему был разговор между вашим братом и Юлием Викентьевичем? Кстати, как его фамилия, заодно уж не подскажете?
— О, господин Верховцев, а вы опасный человек! — она игриво погрозила пальчиком. — Одним выстрелом двух уток подстрелить хотите, Мюнхгаузена переплюнуть собрались?
Внезапно улыбка сошла с ее лица, взгляд стал серьезным, даже тревожным.
— Скажите мне, господин детектив, только начистоту: мои ответы никак не могут повредить Валере? Признаюсь, я бы очень этого не хотела.
— Слово офицера, — приложив руку к сердцу, самым нешуточным тоном поклялся он, и добавил: — запаса. Ваша информация останется сугубо конфиденциальной и во вред вашему брату использоваться не будет.
— Ловлю вас на слове. Фамилия Юлия Викентьевича Серебрянский, а о чем они разговаривали, я прямо скажу — не знаю. Я на кухне как раз возилась, стряпала к именинам. — Она помолчала. — Разве что, погодите, когда я зачем-то вошла в комнату, Валера спросил что-то про визу, вроде того, готова ли виза?
— Про визу, значит? — равнодушно переспросил Верховцев. — А Серебрянский, он по-прежнему в капитанах?
— Нет, что вы. Юлий Викентьевич, как это модно теперь, переквалифицировался в бизнесмены. У него своя фирма, что-то с морскими перевозками связано.
— Насколько я понимаю, вы со своим братом поддерживаете хорошие отношения, а с его женой, с Юрченко, у вас как?
— Никак, — с безразличием обронила Астахова. — Я и виделась с ней всего пару раз. Если коротко, ненавидеть ее у меня оснований нет, но и обоюдных симпатий мы не испытываем.
— Отчего же, если не секрет?
— Такова наверное женская сущность, — иронично усмехнулась она. — Женщины, как правило, склонны отыскивать друг в друге недостатки и решительно не замечать достоинств. Природная патология…
— Не могу с вами не согласиться, — сдержав улыбку, ответил Олег.
Астахова взглянула в окно:
— Мне на следующей выходить. Приятно было познакомиться.
Трамвай миновал отель «Метрополь» и приближался к Оперному театру, обставленному до крыши строительными лесами.
— Очень жаль, — сказал Верховцев. — У меня еще к вам вопросы остались.