— Не заходил, решил сначала к вам, — ответил Олег. — Отдел кадров никуда не денется, а с человеком всякое может статься, сегодня он есть, а завтра… — Верховцев запнулся и, не желая показаться некорректным, закончил: — а завтра, скажем, уехал в командировку.
— Вполне логично, — спокойно отметил Евгений Викентьевич, но в глубине его глаз промелькнул недобрый огонек. Он приготовился окончательно распрощаться и уже взялся за ручку двери. — Олег Евгеньевич, а откуда вам стало известно о звонке Валеры, если не секрет, конечно.
— Конечно секрет, — простодушно улыбаясь, ответил Верховцев. — Вы же мне, к примеру, не расскажете все тонкости становления вашей фирмы в одну из крупнейших транспортных компаний Латвии. В советское время наши с вами оклады возможно и отличались, но не так разительно, чтоб один мог поднять потом такое дело, а другой не мог позволить себе всего-навсего арендовать приличный офис. Вы, Юлий Викентьевич, как я понял, человек прямой, кривить душой не в ваших правилах, но и сказать правду, по понятным причинам, вы тоже не сможете, не так ли? Вот и получается, у вас свои секреты, у меня свои. Но делаем мы вроде одно общее дело — на обломке могучей державы мучительно возводим провинциальный капитализм…
Карты предсказывали удачу. Леокадия Георгиевна не торопясь собрала их в колоду, затем, отхлебнув остывшего чая, подсела поближе к телефону. Набрала номер. Ответили почти мгновенно, как будто давно и с нетерпением ждали именно ее звонка.
Она выдержала секундную паузу:
— Добрый день! Вас беспокоят из гадально-астрологического салона «Андромеда» по поводу вашего телевизионного объявления о розыске без вести пропавшего господина Трумма. Вы не могли бы уточнить величину вознаграждения за сведения об этом господине?
— Мадам, надеюсь, вы не собираетесь пудрить нам мозги? — раздраженно спросили в ответ. — Учтите, это занятие может оказаться вредным для вашего здоровья и…
Леокадия Георгиевна резко пресекла этот выпад в самом зародыше:
— Я прошу вас назвать сумму вознаграждения, — повторила она настойчиво и добавила: — если вас действительно интересует судьба пропавшего.
— Назовите сами ту сумму, которая вас устроит, — ответили ей после некоторой заминки уже более мягким тоном.
— Я думаю, меньше чем о тысяче латов разговора быть не может.
В трубке странно рассмеялись, и если бы она только что не слышала человеческий голос, то решила бы, что это ухает филин:
— Если найдете его, получите вдвое больше, если нет, я буду считать это издевательством со всеми вытекающими последствиями. Уяснили?