Как они надели пальто, как заперли за собой дверь; как спустились по лестнице, они не помнили.
На крыльце еще стоял посыльный. Мустафетов, садясь со Смирниным на извозчика, подозвал его к себе и сказал:
— Вот тебе за добрую весть; поди и разживайся с моей легкой руки!
Затем они отъехали. Посыльный взглянул на ладонь — оказался золотой.
«Вот так барин!» — подумал бедняга, не зная, что этот барин был отъявленный вор и мошенник.
Но дорогою Смирнин снова начал высказывать свои опасения. Ему показалось подозрительным, что Рогов прислал пустой портфель обратно.
— Если вы скажете мне еще хоть слово об этом, — строго остановил его стенанья Мустафетов, — то жестоко раскаетесь.
— Что же я говорю?
— Говорите глупости, а мне они надоели. Вы еще не знаете моего характера.
Дальше они ехали молча.
— В каком кабинете дожидается нас один барин, которого зовут Романом Егоровичем? — спросил Мустафетов, входя в швейцарскую известного французского ресторана.
— Пожалуйте! Сию минуту вас проводят.
Гости направились по длинному, несколько темноватому коридору. Слуги, попадавшиеся им навстречу, останавливались, прислоняясь к стене и вежливо кланяясь, с видом особого почтения.
— Вот сюда пожалуйте-с!
Перед ними отворили одну из дверей направо, и они вошли.
Огромный кабинет с тремя окнами, выходившими на двор Мойки, казался тоже темным от штор и драпри. Длинный стол посреди комнаты был уже нагружен всевозможными закусками и бутылками разнородных водок.
Навстречу вошедшим встал с дивана Рогов. Оба они сразу заметили новый полный холщовый мешок, лежавший рядом с оставленным им местом.
— Господа, нас надули! — были первые слова, с которыми Рогов обратился к вошедшим.
— Как надули?
— Я хочу сказать, — ответил Рогов, — что нас обсчитали, — и, видя недоумение и разгадав волнение обоих, он поспешил прибавить: — В этом мешке не полмильона, а несколько меньше. Я уже прикинул, сколько приходится на брата, и вышло по ста пятидесяти девяти тысяч двести рублей. Какова штучка!
Обоим вошедшим хотелось поскорей увидать деньги. Они подошли к мешку и нетерпеливо ожидали, когда Рогов развяжет его.
— Надо сказать, чтобы никто нас не тревожил, пока мы сами не позовем, — сказал Роман Егорович.
Мустафетов позвал одного из татар и отдал приказание.
Тогда деньги были вывалены на один из боковых столов для посуды.
— В каждой из таких кипок, господа, по десяти тысяч рублей, — весело заговорил Рогов. — Отберите себе, стало быть, по десяти кипок каждый. Считайте! Тебе кипа, тебе кипа и мне кипа, тебе вторая, тебе вторая и мне вторая, тебе третья, тебе третья и мне третья. Вот это я называю правильным распределением богатств. Считайте дальше. Вот, вот, вот… Видите, как справедливо. Теперь все получили по сто тысяч. Остается по пять кип и потом двадцать семь тысяч шестьсот рублей разделить на три доли.