— Не увезти ли баб и детей из города? — предложил Лука.
— Поздно, брат, спохватился: враги кругом нас обложили!
— У меня одно утешение только и есть, внучка Евфимия… — печально выговорил Акинфий. — Куда уж мне, старому, защитить ее, коль враг в город ворвется!
— А у меня жена молодая и дети малолетки! — отозвался Лука.
— Мать старуха, братишки малые!
— Сестра, отец больной…
Беспокойство все росло, никто не знал, что предпринять, опасность была очевидна, спасения для города не было никакого.
Задумался и молодой князь Роман.
Он сознавал всю непрочность своего стола, но не хотелось ему изменять крестному целованию, которое дал новгородцам, когда пришел к ним княжить.
В княжих хоромах собрались: архиепископ новгородский Иоанн, посадник и выборные люди.
— Люд новгородский, — решительно сказал князь, — коли поволите, уйду от вас, а вы возьмите к себе опять Святослава!.. Увидит князь Андрей ваше покорство, не разорит он Новгород Великий, наложит он на вас лишь пеню и дружбу с вами заключит…
— Тебя мы, князь, избрали волею народной… Не стать нам милости просить у суздальского князя! — горячо проговорил Якун. — Не повелитель он над Осударем Великим Новгородом, живем мы волею своею!
— Постоим за святую Софию!
— Не выдадим тебя, княже! Что мир порядил, то Бог рассудил!
— Володей нами! Господь поможет, и Новгород мы отстоим!
Воодушевление было всеобщее, о сдаче никто не думал.
Все приготовились бороться до конца.
— За правым Бог! — проговорил боярин Даньслав Лазутинич. — Попомните-ка, други, как я, когда ходил собирать дань с севера: дружины у меня не более четырехсот было… Андрей надвинул на меня в семь тысяч рать. Господь помог, я суздальцев разбил и с них еще взял дань. Он, Милостивый, и теперь нас не оставит!
Такая уверенность в победе еще более воодушевила новгородцев. Защитники Новгорода проводили целые дни сторожа его деревянные стены, готовясь отразить врага, откуда бы он ни появился.
На всякий случай для женщин и детей были устроены убежища в храмах и в подземельях под ними. Hoвгopoд был готов принять врага.
В суздальском стане шли приготовления к приступу Князья, уверенные в победе, заранее делили между собою по жребию улицы, жен и детей новгородских, ссорились, уговариваясь между собою, кому сколько достанется пленных.
В особенности старался захватить побольше Олег Святославич Северский.
— Не минует моих рук богатая новгородская казна… Да и товаров у них немало, сколь их они из-за моря на ладьях привозят!
— Вестимо, так! Одной парчи-то сколько!..
— А ефимков золотых?! Почитай, бочки набиты!..