На другой день после молебна, сопровождаемый епископом и толпою народа до самой околицы, князь выехал из Владимира.
Трещали суровые морозы, снега этот год были большие, нелегко было дружине и прочим ратным людям идти походом, а равно и стоять станом в ожидании прибытия набольшего князя. Многие из князей соединенной рати роптали на задержку, а в особенности Дорогобужский Владимир, дядя Мстислава, бывшего князя киевского. Он и дружина его готовы были даже покинуть остальных союзников и вернуться к себе, на Волынь. Да и прочие князья ссорились между собою, завидовали друг другу и с нетерпением ждали, когда поход окончится и они вернутся в свои уделы.
Прибывший к рати Андрей видел это все ясно и торопливо стал готовиться к осаде, сознавая, что дальнейшее промедление усилит общее недовольство и ослабит силы нападающих.
Целых три дня устраивали союзники «острог» около Новгорода, а на четвертый решили начать приступ.
В великой тревоге был Новгород. Не раз собирали вече, толковали, что предпринять. Князь Роман советовался с посадником Якуном, именитыми гражданами и торговыми гостями.
— Великую беду готовит нам суздальский князь! — говорил Якун, пожилой, но еще крепкий старик.
— Сказывали прибежные люди, — отозвался Лука, богатый гость, — что, помимо своих суздальцев, ведет он смолян, рязанцев, муромцев и полочан!
— Пришла беда… Давайте молить Господа, чтобы пронес Он тучу мимо нас! — вмешался в разговор Харлампий Краюга, сотник.
— Пошла выволока, так не зевай! — пошутил кто-то.
— Небось, сумеем за себя постоять! На свои руки топора не уроним! — бойко откликнулся Лука.
— Эх, други, не то время, чтобы шутки шутить! — с укором проговорил старый торговый гость Акинфий, бывавший не раз в заморских краях. Он вел немалую торговлю с византийскими городами.
— А что ж, по-твоему, дедушка, плакать, что ли, нам?
— Эх ты, парень! — перебил говорившего старик. — Плакать, правду ты сказал, нам нужно!
— Аль не слыхали, что говорил архиепископ? — сурово проговорил посадник. — В трех храмах он видел плачущую икону Богоматери.
— Да неужто?
— Вот напасть-то!
— Сама Владычица?!
— Да, Пресвятая Богородица слезно молит Сына Своего не предавать Новгород погибели, как Содом и Гоморру! — пророчески промолвил Акинфий. — Но помиловать нас, как ниневитян!
Шутки и пересуды смолкли, бойкие новгородцы приуныли.
— Давайте помолимся, други! — предложил Акинфий, — а опосля пойдем все к князю, будем совет держать!
— Истинно, дедушка, говоришь! Правду!.. Возьмут суздальцы Новгород, посекут нас, как киевлян, жен и детей в полон уведут!..