— Кто там, ей, сюда!
На зов к князю прибежали два отрока.
— Чего повелишь, княже?
— Закройте окна на ночь ставнями. Засветите свечи.
Отроки бросились исполнять приказание.
— Ты, Григорий, будь мне ближним отроком, заместо убитого Юрия.
Покрасневший от радости отрок тихо прошептал, низко поклонившись князю:
— Спасибо за честь, княже, послужу тебе верою и правдою.
Скоро Ярослав удалился на покой. У дверей его опочивальни, свернувшись на кошме, заснул и новый его приближенный.
Время быстро шло.
Горе стало понемногу забываться. В постоянных заботах и хлопотах Ярослав реже вспоминал о погибшей семье.
— Архиерея бы тебе, княже, к нам в Тверь испросить у владыки, — посоветовал как-то Матура.
— Нужно будет, боярин, как только поеду к отцу во Владимир, так непременно испросить надо. Ишь, Тверь-то наша как ширится, людей все прибывает, да и гости торговые умножаются.
— Вестимо, лестно, княже, стать под твою руку, прославился ты своими разумом и правотой.
Ярославу нравились льстивые речи Матуры, он охотно верил им.
Прошло больше году со времени разгрома Переяславля.
Ярослав стал подумывать съездить на поклон к хану в Орду и поразведать там о своих детях.
Однажды утром, чиня суд на красном крыльце своим горожанам, князь услышал поблизости страшный шум и послал отрока Григория узнать о причине.
— Узнай, что там такое?
— Княже, — проговорил вернувшийся отрок, — там приехали послы из Новгорода.
Ярослав нахмурил брови.
— Что им надо от меня? — сурово спросил он.
— Они идут к тебе.
— Послушаем, что они скажут.
К крыльцу подходило несколько степенных новгородцев. Еще не дойдя до князя, они сняли шапки и низко ему поклонились.
— Почто приехали ко мне, соседи? — с улыбкой спросил князь стоявших перед ним послов.
— К твоей княжей милости, — начал один из послов, рослый новгородец Юрий, с окладистой светлою бородою.
— Какое такое дело до меня привело вас сюда?
— Просим твою милость к нам в князья пожаловать. Ярослав изумленно посмотрел на говорившего.
— К чему я вам понадобился? — спросил он после долгого молчания. — У вас свой князь есть, мой племянник, князь Василий.
— Не люб он нам, вольностей наших не хранит, — сказал другой новгородец.
— Вот какое у вас дело-то, — улыбнулся Ярослав. — Может быть, и я вам по душе не придусь.
— Нет, княже, ты люб, люб нам, — заговорили в один голос послы.
— Веди их, князь, в горницу, там и потолкуете, чего в народе-то гуторить, — заметил Матура.
Послы вошли за князем в хоромы.