— А давайте пойдём сегодня к Александру Павловичу, а? Сказаться больными всегда успеем, хоть все трое разом!
— Одна уже есть, — без восторга откликнулся Каша. — На голову.
— Ах, та-ак! — немедля возмутилась Раста. — На голову, да?!
— На весь свой чудесный «хэд», — подтвердил Каша всё так же ворчливо. — Мы же уже решили, что валим!
Расточка нахмурилась и дёрнула себя за одну из расточек, выказывая раздражение:
— Ну почему нельзя пойти-то? Всё равно на улице погано, а перед новым учителем надо себя хоть как-то за-ре-ко-мен-до-вать!
— Да нас уже Николай-волшебная палочка отрекомендовал, небось. Волшебник, блин, — мотнул головой Каша и откинул с глаз волосы. — Уже представляю, как…
— Между прочим, он нас почти не спрашивал. Может, и новый не будет, — с надеждой предположила Раста.
— А Спеца в тот раз ведь спросил… — фыркнул Каша и выжидающе поглядел на друга, в молчании стоящего рядом. Тот ещё не высказал своё мнение, а оно было решающим.
Спец поглядел на Расточку, стоящую справа, потом куда-то налево и вздохнул:
— Пиплы, решайте вы, но в темпе. Если валим — то сейчас!.. А если тормозим — то с концами.
— Почему? — удивился Каша, вертя головой и ничего не понимая.
Спец ещё раз вздохнул, непроизвольным, случайным жестом одёргивая рубашку — обычную, в красно-белую клетку:
— Поздняк. Уже затормозили. Вон Станок идёт.
И верно, как раз в этот момент в холл вошёл Александр Павлович, оглядел дрейфующих школьников и как назло остановил свой взгляд именно на «хиппейской» компании. Теперь уже было не отвертеться — хочешь ли, не хочешь, а всё равно на урок придётся идти.
— Вот блин, — глубокомысленно изрёк Каша и добавил с раздражением: — Тормоза-а…
— Ты тоже, — весело отозвалась Расточка. — Ну что, выхода нет, так что погоуили!
Мальчики, мрачно зыркая друг на друга, некоторое время не отвечали. Первым отозвался Спец:
— Погоуили бодрым маршем, лайк осуждённые на казнь, — согласился он, смешно подчёркивая голосом «англонизмы». Словно его самого забавляли эти словечки, и он их употреблял не по привычке, перенятой «с Арбата», — а ради шутки.
— Ну, пошли, — с тяжёлым вздохом смирился Каша, первым, что характерно, двигая в сторону кабинету — с любым решением Расточки друг рано или поздно смирялся, так что она и не сомневалась, в общем-то, что не окажется со своим предложением в гордом одиночестве. Единственное, она не могла поручиться, что и Спец будет столь же покладистым — но тот после появления Александра Павловича стал странно задумчив и не соизволил объяснить, почему «воздержался» в споре.
Заметив, что учитель пришёл, в сторону кабинета потянулись и остальные восьмиклассники, переглядываясь и обмениваясь предположениями, что же будет. Погода была плохая — так что не погонит же он их на улицу, как грозился!