Едва она успела выдохнуть, как Лайам заткнул ей рот пропитанной хлороформом тряпкой и потянул на себя. Падая, Элиза ударилась головой о кирпичную стену. И ударилась сильно, потому что у нее появились галлюцинации. Прежде чем провалиться в полную темноту, ей привиделся Уиклифф.
Элиза.
У него сердце замерло.
Элиза. Здесь. Ранена.
Уиклифф закричал в гневе, схватил этого отвратительного типа, схватил с силой взбешенного любовника и просто порядочного человека, и отшвырнул в сторону на добрых десять футов. Мужчина звучно ударился о кирпичную стену и бесформенным комом сполз на землю.
Грязная красная тряпка выпала из его ослабевших пальцев. Уиклифф почувствовал тошнотворно-сладковатый запах хлороформа.
— Я им займусь. Иди к ней, — сказал появившийся рядом с ним Харлан.
Уиклиффу не надо было повторять дважды: они с Харланом всегда понимали друг друга, им не нужны лишние слова. Это помогло, объехав почти весь мир, остаться относительно невредимыми.
И Харлан его покидает! Час назад это было худшее, что Уиклифф мог себе представить. До того как Элиза оказалась у его ног без сознания.
Грудь сдавило, он с трудом дышал. Сердце колотилось, выстукивая правду, которую Уиклифф не хотел признавать, во всяком случае, не хотел облекать ее в слова. Но он знал… ох, он знал. Она не просто горничная. Для него.
Уиклифф медленно опустился на колени и нащупал пульс на ее обмякшей руке. Он бился слабо. Дыхание было неглубоким. Элиза жива, но пострадала от хлороформа. Не остается ничего другого, как доставить ее в Уиклифф-Хаус, дать ей выспаться. И молиться.
— Что ты собираешься сделать с этим типом? — с другой стороны проулка прокричал Харлан.
— Убить.
— Правда? А у меня есть к нему кое-какие вопросы, — холодно проговорил Харлан. — А именно, что за дела у него с нашей маленькой горничной?
— Верно, тащи его сюда. Пора тебе бросить перевязь, тебе понадобятся обе руки, чтобы тащить этого скота. У меня руки заняты.
— Вот жалость. Мне нравилась эта маленькая хитрость. Служанки из-за нее были такие услужливые, — заметил Харлан.
Сняв перевязь, он связал ею руки пленника и собирался вытащить его на улицу. Но передумал.
— Послушай, твоя светлость, если мы взвалим их на наших лошадей, это вызовет настоящий фурор. Не думаю, что нам удастся сохранить это маленькое приключение в секрете.
Уиклифф выругался. Меньше всего ему сейчас нужно, чтобы кто-то увидел, как он вытаскивает из проулка женщину в бессознательном состоянии. Его одноглазый друг Харлан, сопровождающий побитого мужчину, картину тоже не улучшит.
— Мы можем дождаться ночи, — предложил Харлан, — и действовать под покровом темноты.