Тихо. Непонятная тишина таила опасность.
Внезапно он услышал топот. По дороге кто-то бежал, тяжело стуча коваными сапогами. Уходить было поздно, и Волощук, удобнее уперев костыли в землю, поднял наган.
Темная фигура была уже различима на дороге.
— Стой!
— Председатель! Волощук! — донеслось из темноты. — Не стреляй. Слышь? Я это, Гончак.
— А, участковый. — Председатель обвис на костылях.
Участковый подбежал, поправляя на плече ремень автомата. Остановился рядом, пытаясь заглянуть в лицо.
— Что это, председатель?
— Я тебя хочу спросить, сержант.
— Машина-то «додж», военная машина. Наша.
— Ваша, значит, — сплюнул Волощук. — Тогда ты бы и спросил их.
— Ты чего говоришь? Чего говоришь… Ты же председатель сельсовета… Партизан… Ранению принявший.
— А что я говорить должен? Прыгать на одной ноге? Радоваться? А?
— Откуда они выехали? — Участковый полез в карман. — Табак забыл. У тебя нема?
— Залезь в карман. Вроде они от Капелюхов выехали.
Участковый скрутил цигарку, достал кресало и трут, зло звякнул по камню. Вспыхнули в темноте синеватые искры, оранжево затлел трут. Участковый прикурил, затянулся жадно несколько раз, обкусил конец самокрутки, протянул Волощуку.
— Ну какие наши действия, председатель?
— К Капелюхам пойдем.
— Оно, конечно, так, идти надо. Никак, без этого нельзя, — с тоской сказал участковый и снял с плеча автомат.
И они пошли. Двое. Только двое в этой недоброй ночи.
У забора дома Капелюха они остановились.
— Эй! — крикнул участковый, и голос его прозвучал в тишине неожиданно гулко. — Эй, хозяин! Капелюх, слышишь меня?
В темноте что-то заскрипело протяжно и тоскливо.
Участковый вскинул автомат. Волощук повел стволом нагана.
— Это дверь в хате скрипит, — сказал председатель шепотом. — Я был у Капелюха, так она прямо воет, проклятая.
— Ладно, Волощук. — Участковый протянул ему автомат. — Ты не ходи со мной. При твоих подпорках толку от тебя там не будет. Ты прикрой меня, если что. Полдиска осталось. Так ты короткими. Слышишь?
Волощук взял автомат, передернул затвор. В тишине пружина лязгнула тревожно и звонко. Он посмотрел на дом. В свете луны тот показался ему непомерно большим от теней, прилипших к скату крыши, к углам.
Участковый достал пистолет, постоял немного, вглядываясь в темноту, и шагнул во двор. Легко, стараясь не стучать сапогами, перебежал лунную дорожку, ведущую от калитки к хате, и остановился.
Снова протяжно заскрипела дверь. Звук был уже привычен, но все-таки неожидан, и опять он заставил участкового вздрогнуть.
Ступени крыльца затрещали под ногами. Участковый достал карманный фонарик, желтая полоска света вырвала из темноты крыльцо, золотистую россыпь гильз, какие-то тряпки, валяющиеся у двери.