Ну, заглянули стражи порядка, ну и что? Однако зуммер в голове не утихал.
Один бычок остался в дверях, другой направился прямо к Николаю. Остановился на-против, в глазах презрение и хамоватая уверенность в собственной непогрешимости.
— Документы!
Вот так, без предисловий и реверансов, хотя по правилам должен бы представиться.
Николай встал, чтобы не смотреть на сержанта снизу, и, вынув из кармана справку об освобождении, протянул бдительному стражу.
— Тэ-эк, — парняга не спешил, — значит, освободился?
— Так точно! — Отрывисто бросил Николай, в полном соответствии с воинским уставом, не хотелось более ни в чём походить на зека.
Сержантская челюсть пошла вперёд, глаза налились дурной кровью.
— Ты под солдата-то не канай, блатата! — В голосе послышалась угроза.
Колька трусости не прощал ни себе, ни другим. Он тоже упрямо выдвинул челюсть.
— Я - старший сержант запаса. До срока — три года в Чечне, в разведроте.
Брякнул и пожалел — доказать-то не может. Но, видимо, столько гордости и убедитель-ности было в его словах, что милицейский сержант поверил сразу, безоговорочно, без бу-мажных доказательств.
Сержант как-то сник.
— Бля, — сказал он, — а я на афгано-таджикской… Я тебе верю. Знаешь, почему? По тону. Я своих за версту… Как же тебя на зону-то, братуха?
— Фирмач подставил.
— Мочить надо! — Рявкнул бычок.
Николай улыбнулся.
— И это говорит блюститель?
Парень неумело оскалился.
— Какой я тебе блюститель? Говновоз я! Видишь лычки? С ними с границы пришёл, с ними сколько лет и хожу. Другие не светят. А что ты хочешь с моими пятью классами? Ме-ня сначала в стройбат хотели, да как раз на границу смертники понадобились. Отправили. Таких не жалко. Там я был человеком, а здесь…, - он вернул справку и вдруг зашептал ско-роговоркой, — слышь, чего скажу. Я ведь не сам к тебе сунулся, попросили меня. Тут один крутой бизнесмен уже не первый год самолично вербует таких, вроде тебя, кто из колонии. Не всех, конечно, а к кому интерес есть. У него тут всё схвачено, наш капитан перед ним на цырлах ходит. Вот он меня к тебе и направил. Вербовка всегда с проверки документов начи-нается. Зачем ему это надо? А хрен его… Работёнка, видать, денежная. Про всех не скажу, только я одного зека запомнил, его барин тут при мне несколько лет назад обхаживал, а че-рез год смотрю, приезжает этот завербованный сюда на крутющей иномарке. Делай выводы.
Коля заинтересовался.
— А не помнишь, как того зека звали, может, знакомый?
Сержант пожал плечами.
— Не, не помню. Хотя, постой. Грузинская такая фамилия. Вроде как Жора. Жорадзе? Жорания? Как-то так.