— Станислав, что за кильдим в квартире!? Что за люди тут шляются!? Тебя ни на мину-ту нельзя оставить одного! Деточка, почему вы спите голышом на полу? Вы же простуди-тесь. Как вам не стыдно? Надевайте платье и домой! Домой, домой…
Стас и Сельма Роммель дурашливо заржали, а Алёна сморщила носик.
— Пошляк ты, Юрка, Стасик не такой. Ведь правда, Стасик?
Широков поперхнулся, а Сергей, ощутил мучительный укол под сердцем — с некото-рых пор он даже в своих друзьях-однокашниках видел соперников, умом понимал, что это глупо, но ничего не мог с собой поделать.
— Ну, Алён, ну это же шутка. Не принимай Чудо-Юдо всерьёз, — Стас создал на лице обаятельную улыбку, знал, собака, что девушкам она нравится, — у нас всегда всё прилично и родителям не…
Задушевную речь Стаса прервала переливчатая мелодия телефонного вызова. Крокина немножко сдвинула вниз собачку молнии на лёгкой курточке и извлекла подвешенную на шнурке серебристую коробочку.
— Алё. Да, мама. Да, здесь. Ну, мама…! Ещё светло! Через полчаса, хорошо? Меня ре-бята проводят. Пока. Пока-пока. — Алёна сунула мобильник за пазуху, огорчённо вздохнула. — Мама беспокоится, домой требует, — пояснила она.
— А-а, ну если мама…, - начал, было, Чудо-Юдо и осёкся, глядя в сторону.
Чего это он? Сергей проследил за Юркиным взглядом. Вот гадство. К их скамейке, от-делившись от кучки расположившихся неподалёку уже взрослых парней неторопливо шёл Мартын, и этот факт ничего хорошего не предвещал — репутация у этого двадцатилетнего парня была ещё та — скверная, короче, репутация. Он успел по малолетке сходить на зону за грабёж, числился в большом авторитете у местной шпаны и, по слухам, был отмороженным на всю голову — опасный парень, как сам по себе, так и своим окружением.
Сергей и его друзья никогда не пересекались с мрачным миром отморозков, в котором царили злоба, насилие, страх, угрюмая покорность, но о существовании этого поганого мира знали и, само собой, знали Мартына в лицо, и верили слухам, приписывающим ему весьма обширные связи. Его боялись. Ребята старались избегать любых трений с неблагополучной средой по принципу: "нас это не касается", и вот теперь, судя по всему, среда сама шла на контакт.
Внешне глава преступного синдиката квартального масштаба совсем не напоминал грозного бойца: чуть выше среднего роста, жилистый и худой, с впалой грудью, с измож-дённым, серым лицом туберкулёзника, он легко затерялся бы в любой толпе, если бы не гла-за — глаза голодного волка. В его намерениях сомневаться не приходилось — он собирался продемонстрировать своим собутыльникам, кто хозяин на этой территории.