Мысли у Сани немного путались, как у того пацана, но он уже не был несмышлёным пацаном и сходу разобрался — предстоит доверительный и секретный разговор. Ещё он по-нял, что матёрый волчара чего-то или кого-то опасается. Нет, не боится — такой бояться не умеет — просчитывает. Дато занимается большими делами. В больших делах — большой риск. Это хорошо! Если он, Саня Мартынов, шестачок, зачем-то нужен козырному тузу, значит, так тому и быть. С ним не пропадёшь, а и пропадёшь, так не обидно. Под такими, почти трезвыми мыслями, бурлило море ликования.
Будто поняв его настроение, Илларион опять выбрался из-за стола, подошёл, взъеро-шил парню волосы, коснулся плеча.
— Знаешь, сынок, — Дато удивлённо поперхнулся, — вот…вырвалось. Рад, что встрети-лись. У меня, ч-чёрт, никогда не было детей. У меня вообще никогда никого не было после, как отца убили. Запал ты мне чем-то. Видать, с возрастом расслабляешься, распускаешь сопли, ищешь родную душу. Я так думаю: нас тогда судьба свела, не иначе.
Илларион Константинович не кривил, он и вправду обрадовался. Появление в пустом доме (женщины сюда являлись только по вызову, да через день приходила пожилая работ-ница за всё) повзрослевшего Сани Мартынова, колыхнуло душу. По началу всего-то и пла-нов было: приобрести верного связника и лазутчика в одном лице, чтоб с его помощью со-бирать сведения в виде сплетен и слухов, курсирующих в недоступной нынче для самого Дато, блатной среде, изменить, как выразился Игорь, "параметры информационного вакуу-ма", а при везении выйти на нужных людей. Но сейчас, глядя на Саню, он ощутил нужду в единомышленнике.
— Ладно, воспоминания — дело хорошее, но я тебя не за тем искал. Сам-то ты как? Что-то плоховато выглядишь, заморённый какой-то.
Саня пожал плечами.
— Да никак…живу.
— Вот и расскажи, как живёшь?
Мартынов задумался: а, действительно, как?
— Ну, когда откинулся, решил, значит, больше на зону никак. Я ведь там десять классов закончил, права получил…водительские. Жить можно. Ну, пришёл, значит, а тут местная шпана подросла. Придурки, но дерзкие, борзые. Мне что, на цырлах перед ними ходить? Они мне по жизни по колено, внатуре. Я их всех, значит, под крыло, поприжал авторитетом. Дисциплину навёл. Пока держу. Так, по мелочи народ шугаем. Им пока обычного гонору хватает, мол, мы банда, за нами, мол, сила. Но, думаю, это ненадолго. Для авторитета нужны дела, а я этих дураков под срок подставлять не хочу, и сам тоже…, за организацию банды впаяют. Да не боюсь я! Терять мне нечего. Мамка, вот, умерла. Один теперь. Не хочу, и всё! Душа не лежит. А как быть? Я уж и так, и этак. Сам работаю, их настраиваю. Но, из них кое-кто забаловался наркотой, значит, скоро чего-нибудь натворят. Вместе с ними на нары? Меня ж все за лидера держат. И менты тоже, — Саня вопросительно, с надеждой уставился на авторитета, — я понимаю, для вас…