Хм, а может история действительно циклична, и в прошлом уже были свои Неумирающие, которых приходилось консервировать вот таким образом?
Круто развернувшись и не слушая поток проклятий в свой адрес, направился к пыльному облаку у стены, из которого вновь несся частый перезвон железа о камень.
— А мы, что с нами будет?! — раздалась недружная многоголосица из-за спины.
Чертыхнулся, сплюнул и, вновь крутанувшись на сто восемьдесят, направился к крысятнику, как метко наемники окрестили зону, где располагались переметнувшиеся на сторону противника рабы. Оглядел встревоженные лица — месяцы, а кое для кого и годы пребывания в виртуале не прошли бесследно. Некогда безликие кукольные аватары потекли, сквозь маску постепенно прорезались доминирующие черты личности: хитрый бегающий взгляд, влажная поволока податливой и готовой на все сучки, вечно шмыгающий и подвижный острый нос, нервно теребящие все и вся пальцы — у каждого свое. Но физиономисту не пришлось бы вешаться с горя на ближайшей березе, кое-какая работа для него потихоньку вырисовывается.
Не все здесь сволочи по идейным соображениям, хватает и просто слабых людей. Хотя, даже это неверно, под пытками ломаются все. Нет молчаливых героев, есть лишь плохие палачи. Тот, кто сомневается, пусть попросит своего друга пару раз провести ему по зубам крупным напильником-нулевкой, а затем мысленно продлит полученные ощущения в бесконечность, на весь тот период, пока вопрошающие или резвящиеся тюремщики будут превращать его в беззубого старика. К счастью, Друмир блокирует пиковые болевые эмоции, но все же, все же…
Нет времени отделять зерна от плевел, судить, карать и миловать. Вздохнул, махнул рукой:
— Вы свободны. Забирайте вещи, получите у казначея по десять золотых подъемных, хватит на неделю экономной жизни, и можете идти на все четыре стороны. Если неохота встречаться с бывшими хозяевами, через двадцать минут откроется портал в русский кластер.
Народ загомонил, обсуждая, а вперед протиснулась Бьянка и гордо вскинула голову:
— Мне нужно в Польшу!
Я вопросительно повернулся к Младкору:
— Это где, неужели у нас?
Тот отшатнулся с деланым испугом:
— Чур меня, чур! Друмир разбит на кластеры, согласно языковым группам. Чем меньше людей на планете говорит на твоем языке — тем скромнее стартовый кластер. У тех же поляков — не особо крупный оазис диаметром километров тридцать и десятком разнокалиберных поселков. Правда, младоевропейцам сделали поблажку — все их доминионы жмутся друг к другу как виноградины в грозди — пограничные земли Фронтира в некоторых местах истончены до абсолютно символических величин.