— Паула, — выдохнул Джон, и наступило молчание: он просто не знал, что сказать.
— Забавно, правда? — еле слышно прошептала она. — Мы ведь и видимся-то второй раз в жизни.
— Я бы зацеловал вас в первый же раз, — сказал он.
— Я тоже. — Она состроила насмешливую гримасу. — Но вы бы подумали, что я ужасно легкомысленна.
Он снова поцеловал ее.
— А вы, что бы вы обо мне подумали?
— О, то же самое. — Она засмеялась. — В любом случае я уверена, что я у вас — одна из многих.
— Из каких многих?
Она покраснела и улыбнулась:
— Ну… женщин.
— Ничего подобного.
Она недоверчиво взглянула на него.
— Только не говорите, что не целовались ни с кем, кроме своей жены!
— Ну, конечно, я…
— Я так и думала.
— Но я и не… — Он запнулся, подыскивая другое слово вместо «сластолюбец». — Нельзя сказать, чтобы я был слишком ветрен.
— Но и не слишком верен, насколько я слышала.
— Что же вы такое могли слышать?
— Насчет Дженнифер Крили.
— Что?! — Он насупился. — У меня был роман с Дженнифер Крили?
— А разве нет? У кого только с ней не было романа.
— У меня не было.
— О, извините. — Она чмокнула его.
— Мне безразлично, что думают другие, — сказал Джон, — но небезразлично, что думаете вы, и я вовсе не желаю, чтобы меня принимали за молодящегося Казанову…
Она не дала ему договорить, закрыв рот поцелуем.
— Ни в коем случае, — сказала она. — И мне безразлично, что подумают люди, за исключением, пожалуй… — Она замялась.
— Кого?
— Ну, вашей жены.
— Ей незачем знать, — поспешил сказать он. — И потом, наш брак весьма неудачен.
Она смотрела отсутствующим взглядом.
— Нельзя, чтобы я встала между вами и Клэр, — произнесла она. — Я не хочу разбивать вашу семью.
— Нет, — отвечал Джон. — Вы не можете разбить то, что уже разлетелось вдребезги.
Они сели рядом на диван, рука в руке, и заговорили пылко, торопливо — так бывает, когда люди вдруг обнаружили близость взглядов. От неловкой позы у Джона затекла рука, потом нога, и ему хотелось сесть поудобнее, но он боялся переменить позу, чтобы Паула не подумала, будто он хочет отодвинуться от нее. Но потом он все же поднялся и пошел в ванную комнату.
Там он с удовольствием оглядел сияющую чистотой ванну и экзотические шампуни, кремы и лосьоны, расставленные на фоне цветного кафеля. Все было совсем непохоже на то, к чему он привык у себя дома, где ванна была вечно в грязных разводах, на полочке валялись тюбики с выжатой зубной пастой, а сама полочка была вечно залита микстурой от кашля. На обратном пути он прошел мимо спальни Паулы и заметил, что широкая кровать разобрана, но вместо смятых простыней и одеял он увидел лишь вмятинки на краю, где она спала. Судя по этим вмятинкам, спала она одна.