Ниже названия банка — «Гемайншафтбанк» — шел текст, отпечатанный на машинке на английском, очевидно языке клиента.
Счет: ноль — семь — семнадцать — двенадцать — ноль — четырнадцать — двадцать шесть — ноль.
Имя владельца: не указано по требованию владельца и в согласии с юридическими нормами. Содержится в отдельном опломбированном конверте.
Вклад на текущем счету: 7 500 000 франков.
Пациент доктора Уошберна тихо перевел дух, глядя на число. Он был готов к чему угодно, только не к такому повороту дела. Сумма испугала его не меньше, чем то, что происходило с ним за последние пять месяцев. Даже грубый подсчет давал около пяти миллионов американских долларов.
Пять миллионов!
Как? За что?
Пытаясь унять дрожь в руках, он пролистал бумаги. Вклады были многочисленны, суммы огромны, не меньше 300 000 франков, поступления осуществлялись каждые пять-восемь недель, начавшись двадцать три месяца назад. Он дошел до первой записи. Перевод из сингапурского банка, крупнейший из всех, 2 700 000 малазийских долларов, конвертированные в 5 175 000 швейцарских франков.
Под бланками прощупывался небольшого размера конверт. Он был окаймлен черной полосой и надписан:
«Личность: доступ имеет владелец.
Законные ограничения: доступ — уполномоченный представитель корпорации „Тредстоун-71“. Должен предъявить указания владельца в письменной форме. Подлежат удостоверению».
— Я хотел бы проверить это, — сказал Борн.
— Это ваша собственность, — ответил Апфель. — Могу заверить, кроме вас никто никогда не дотрагивался до него.
Борн перевернул конверт. На обратной стороне стояла пломба «Гемайншафтбанка». Борн сорвал ее, открыл конверт и вынул карточку. Прочел:
«Владелец: Джейсон Чарлз Борн.
Адрес: не указан.
Гражданство: США».
Дж. означало Джейсон! Его звали Джейсон Борн. Просто Борн ничего ему не говорило, Дж. Борн не намного проясняло дело. Но в сочетании Джейсон Борн элементы сомкнулись. Он готов был признать его, он его уже признал. Он был Джейсон Чарльз Борн, американец. Однако сердце у него колотилось, в ушах стучало, под ложечкой сосало еще сильней, чем раньше. Что происходит? Почему он опять летит во мрак, в черную пучину вод?
— Что-нибудь не так? — спросил Апфель. — Что-нибудь не так, мистер Борн?
— Все отлично. Мое имя Джейсон Чарльз Борн.
Он выкрикнул это? Прошептал? Он не знал.
— Теперь моя прерогатива — знать ваше имя, мистер Борн, но, слово работника «Гемайншафтбанка», ваша личность останется строго конфиденциальной.
— Спасибо. Теперь я хотел бы перевести значительную часть суммы в другой банк, и мне нужна ваша помощь.