- Высокий круп? Значит, сзади она должна быть выше, чем спереди?
Джек Маскем улыбнулся.
- Вроде того. Если вы заметите это у лошади, особенно когда она прыгает, можете смело на нее ставить.
- Да, но что такое характер? Это когда она заносит голову и смотрит поверх людей вдаль? Я здесь видела такую лошадь.
- Ей-богу, я бы вас взял в ученицы! Вы угадали: это как раз то, что я подразумевал.
- Но я не знаю, как звали ту лошадь, - пожалела Динни.
- Обидно.
И тут она увидела, как лицо его, только что выражавшее живую симпатию, словно застыло. Он приподнял цилиндр и отвернулся. Голос Уилфрида за ее спиной произнес:
- Ну вот, десятку ты поставила.
- Пойдем на трибуну, поглядим, как они примут старт. - Он, казалось, не заметил Маскема, и, чувствуя его руку у своего локтя, Динни старалась забыть, как у Маскема вдруг окаменело лицо. Многоголосое моление толпы о том, чтобы "привалило счастье", отвлекло Динни, и, дойдя до трибуны, она уже все забыла, кроме Уилфрида и лошадей. Они нашли свободное место возле перил, недалеко от букмекеров.
- Зеленый и шоколадный - это я запомню. Фисташковая начинка - моя любимая в шоколадных конфетах. А сколько я выиграю, если я все-таки выиграю, милый?
- Послушай!
Они разобрали слова:
- Бленгейм: восемнадцать к одному!
- Сто восемьдесят фунтов! - воскликнула Динни. - Вот хорошо!
- Это значит, что конюшня в него не верит; у них есть сегодня другой фаворит. Идут! Вон двое в зеленом и шоколадном. Вторая лошадь наша.
Парад - событие всегда увлекательное для всех, кроме самих лошадей, дал ей возможность разглядеть гнедую, которую они выбрали, и жокея у нее на спине.
- Как она тебе нравится, Динни?
- Все они - прелесть. Как это люди могут сказать, какая лошадь лучше, по одному виду?
- Они и не могут.
Лошади повернули и шагом прошли мимо трибуны.
- Тебе не кажется, что Бленгейм сзади выше, чем спереди? - пробормотала Динни.
- Ничуть. Отлично движется. С чего это ты взяла? Но она только вздрогнула и сжала его руку.
У них не было бинокля, и в начале скачек они ничего не видели. Какой-то человек у них за спиной без конца повторял:
- Фаворит ведет! Фаворит ведет!
Когда лошади прошли тотенхемский поворот, тот же голос, захлебываясь, кричал:
- Паша, Паша придет первый, нет - фаворит! Впереди фаворит, нет, не он! Илиада! Впереди Илиада!
Динни почувствовала, как пальцы Уилфрида сжали ее руку.
- Наша там, с поля, - сказал он. - Смотри!
Динни увидела, как по внешнему краю дорожки скачет лошадь с жокеем в розовом и коричневом, а поближе - в шоколадном и зеленом. Она выходит вперед, выходит вперед! Они выиграли!