— Я так понял, что на компромисс ты не пойдешь?
Я кивнул:
— Это было незаконное задержание. Ты отказываешь в возбуждении дела — и все довольны. Полицейское досье моей клиентки остаётся девственно чистым, а целостность системы правосудия — нетронутой.
— Не смеши меня. Даже в таком виде я могу дать делу ход. Твоя студентка до самого выпуска увязнет в апелляциях.
— Но ты же честный и порядочный человек. И ты понимаешь, что арест произведен незаконно.
— Где она работает и какое у нее сценическое имя?
— В долине, в одном из баров, которые держат байкеры из «Дорожных Святых». Её псевдоним — Хармони.
— Даже так? Увы, Холлер, времена изменились. Мои возможности теперь сильно ограничены.
— Чушь собачья. Ты начальник! Можешь творить, что душе угодно. Ты же всегда этим и занимался.
— Теперь не могу. Все упирается в бюджет. Какой-то умник наверху придумал формулу, по которой наше финансирование напрямую зависит от того, сколько дел мы возбуждаем. Из-за этого в ведомстве введены новые порядки, и я теперь не могу просто так взять и отказать в возбуждении без одобрения сверху. А они такое вряд ли одобрят — дела, по которым не ведется производство, для бюджета не существуют.
Подобные рассуждения были мне не в новинку, но услышать их от Сивера, который всегда плевать хотел на интересы своего ведомства, я не ожидал.
— То есть, ты хочешь сказать, что не можешь бросить это дело, потому что тогда твоя контора лишится части бюджетных денег?
— Именно.
— Значит, финансовые соображения теперь превыше интересов правосудия? Чтобы потрафить какому-то бюрократу из бюджетного управления, моя клиентка должна подвергнуться несправедливому обвинению, которое всё равно потом будет снято? При этом в полицейском архиве останется запись, которая будет стоить Линде Сандоваль карьеры.
— Такого я не говорил.
— Я перефразировал.
— Боюсь, ты неверно меня понял.
— Мне так не кажется.
— Я всего лишь описал процедуру. Технически, я обязан возбудить дело. Лишь после этого я смогу его закрыть. Но это значит, что обвинения будут предъявлены и запись о задержании останется в архиве.
Дин явно пытался мне что-то растолковать.
— Но у тебя есть альтернативный план, — предположил я.
— Конечно, есть, Холлер.
Он поднялся, и, сдвинув недоеденный сэндвич, освободил на столе немного места.
— Подержи-ка, Мик.
Поднявшись, я взял протянутую мне папку с именем Линды Сандоваль на обложке. Дин, тем временем, подвинул стул, и, используя его как ступеньку, взгромоздился на стол.
— Ты чего это задумал, Сивер? Решил повеситься? Это и есть твой альтернативный план?