Вот сейчас он сидел напротив меня и с легким беспокойством ерзал на стуле и сжимал портфель, не зная, куда деть свои большие руки. То, что он хотел мне рассказать, явно его тревожило.
— Так что там с Варварой? — решил я ему помочь начать. — Почему она Гайворонская, а не Рыбина?
Алексей усмехнулся в усы.
— Она считает себя сверхвыдающимся человеком, сверходаренным, просто уникальным. Уверена, что она одна на свете такая, а все остальные — обычные, серые люди. И посудите сами — у нее будет фамилия Рыбина! Это же просто нонсенс! — с иронией проговорил Шагалов. — К тому же она глубоко презирает своего родного отца. Поэтому она наплевала на все условности, на соблюдение формальностей и сама назвала себя Гайворонской. Якобы это девичья фамилия какой-то ее прапрабабки. Кстати, по-дружески вам скажу — если вы ненароком назовете ее Рыбиной, то она вас автоматически занесет в разряд персон нон-грата.
— Это как?
— Ну, просто она сочтет вас фигурой, недостойной ее общества.
— Ладно, оставим в покое этот нюанс с фамилиями. Вы ведь пришли, чтобы рассказать мне что-то интересное. — Я вопросительно посмотрел на него.
Шагалов все мямлил, тянул, не зная, как начать, потом вдруг решился и заговорил без пауз.
— То, что у Варвары проблемы с головой, я знал… Просто не подозревал, что до такой степени, — начал он свой рассказ.
…Уже несколько дней подряд Алексея Шагалова мучили сомнения. Он все время возвращался в памяти к той самой ночи, когда был убит Георгий Скоробогатов. Не то чтобы эта смерть сильно взволновала его — Скоробогатов, по сути дела, был ему никто, да и особого расположения к нему при жизни не выказывал. Странным показалось то, что, не будучи сильно уставшим в тот день и встав, как и полагается богемному человеку, около двенадцати дня, в районе полуночи Алексей жутко захотел спать. Обычно такое желание наступало у него намного позже.
Но даже после того, как его сморило, Алексей смутно ощущал, что происходит нечто непонятное. Это было на уровне всего лишь подсознания, не больше. Он вспоминал, что как будто, когда он нечаянно проснулся под утро, Варвары рядом с ним не было. И вообще, периодически разлепляя глаза, он не ощущал сквозь сон ее присутствия рядом. А потом вдруг она появилась и, взглянув в его открытые глаза, сказала что-то успокаивающее. Шагалов отрубился снова.
В принципе, в этом не было ничего необычного, но потом, когда Алексей узнал о трагических событиях с отчимом Варвары, этот момент его насторожил. Да и поведение самой Варвары с каждым днем становилось все более неадекватным.