— Поцелуй меня, — попросила Ханна.
Его глаза загорелись огнем, а ноздри расширились. Ханна почти физически ощущала его желание.
Он поднял ее со стула и прижал к одной из стен. Опустив голову, он коснулся ее губ легким поцелуем, и она застонала от удовольствия.
— Ну и как тебе? — спросил он, целуя ее за ухом. — Понравилось?
— Нет.
— Почему нет?
— Этого недостаточно, — пробормотала она, проводя ладонями по его широкой груди. — Поцелуй меня по-настоящему.
— Вот так? — спросил он, покусывая мочку ее уха.
Она почувствовала, как внутри ее просыпается желание.
— Нет. Хочу настоящий поцелуй, чтобы сегодняшний день стал идеальным.
Он взял ее за подбородок и посмотрел ей в глаза, прежде чем их губы встретились. Он целовал ее сначала медленно и нежно, а потом страстно и отчаянно. Его губы раскрыли ее губы, его язык завладел ее ртом. Она хотела его. Более того, она хотела выйти за него замуж, родить ему детей и состариться вместе — но знала, что ничего из этого у нее не будет. У нее было только настоящее. И она решила наслаждаться настоящим в полной мере.
Она чувствовала шероховатость его подбородка, тонкий запах его одеколона, вкус вина на его языке. Он прервал поцелуй и посмотрел на нее. Его взгляд был затуманен желанием, и она подняла руку, чтобы коснуться пальцами его губ. Это было чудесно. Чудесно и… страшно.
— Какая ты красивая, — сказал он, целуя ее пальцы. Затем он подхватил ее на руки, отнес на камень в тени башни и усадил на край камня. Откинув ее юбку, он раздвинул ее бедра и провел пальцами по шелковым трусикам. — Как горячо.
Ханна задрожала от желания.
Зейл отодвинул шелковую ткань в сторону, и Ханна вцепилась в камень руками. Еще ни один мужчина не смотрел на эти части ее тела.
— Что ты делаешь со мной? — простонал он, лаская пальцем ее влажную плоть.
— Это не я… — задыхаясь, проговорила она. Ее кожа стала настолько чувствительной, что прямо-таки горела. — Это… ты.
— Нет. Я никогда еще не желал женщину так сильно…
Зейл продолжал ласкать ее, и ее желание становилось все сильнее. Она была близка к оргазму, но ей было немного не по себе от того, что Зейл смотрел ей в лицо. Она еще никогда не была настолько открыта перед мужчиной — физически и эмоционально, — и это одновременно возбуждало и пугало ее. Ей не хотелось, чтобы Зейл видел, насколько сильно она желала его.
— Хочу увидеть твой оргазм, — сказал он.
Она покачала головой. Она никогда не была раскрепощенной в сексе — ее университетский бойфренд даже упрекал ее за холодность в постели, — но Зейл пробуждал в ней самые смелые фантазии.