— Я н-не могу, — заикаясь, проговорила она, пряча глаза от Зейла.
— Почему?
— Ты же смотришь!
— Я люблю смотреть.
Она снова покачала головой, закусив губу. Напряжение переполняло ее.
— Тогда закрой глаза.
Он раздвинул ее колени шире и наклонился, накрывая ртом ее клитор. Он начал ласкать его языком, а затем проник в нее пальцем. Она вскрикнула, достигнув такого мощного оргазма, что ее бедра оторвались от камня. Но он не останавливался, а продолжал ласкать ее с еще большей страстью, и ее снова бросило в жар. Она уже думала, что больше не испытает оргазма, — но тут он легонько подул на нее, и она снова достигла вершины.
— Хватит… — Ханна отстранила Зейла дрожащей рукой. Все еще дрожа, она поправила трусики и одернула юбку. — Что ты сделал со мной? — задыхаясь, проговорила она.
— То же, что ты делаешь со мной каждый раз, когда я смотрю на тебя.
Ее взгляд скользнул вниз — сквозь его брюки была видна мощная эрекция.
— А ты ничего больше не хочешь?
Он долго смотрел на нее и наконец протянул ей руку:
— Да, только у меня в комнате.
Зейл засмеялся, и они вернулись по парапету и по винтовой лестнице на первый этаж.
По дороге Зейла остановил один из лакеев — миссис Сивке нужна была помощь с принцем Константином.
На лице короля отразилась тревога.
— Я сразу же пойду к ним, — ответил он лакею. — Жди меня у себя в комнате, — добавил он, обращаясь к Ханне.
— Я могу помочь?
— Нет, просто подожди меня.
Зейл быстрым шагом направился в комнаты принца Константина. Ханна подумала о том, какой он любящий брат и чудесный человек. Вернувшись к себе, она умылась и начала причесываться — и тут в ящике ее ночного столика зазвонил мобильный телефон.
Эммелина! Она кинулась к телефону:
— Алло.
— Ханна, это я.
Ханна оглянулась, проверяя, нет ли поблизости слуг:
— Как вы? У вас все в порядке?
— Не знаю.
— Вы приедете?
— Н-не знаю.
Ханна прижала руку ко лбу, чувствуя, что сходит с ума:
— Что значит — не знаете?
— Я в Кадаре.
— В Кадаре? В стране шейха аль-Кури? Почему?
— Он думает, что я — это вы.
— Так скажите ему правду!
— Не могу.
— Почему?
— Это все погубит!
Ханна снова бросила быстрый взгляд через плечо:
— Все и так уже погублено! Вы не представляете себе, что случилось…
— Простите меня, — перебила Эммелина, едва сдерживая слезы. — Но я ничего не могу сделать!
— Вы говорите только о себе.
— Простите, я не хотела.
— Тем не менее вы отправили меня сюда вместо себя — и отнюдь не торопитесь приезжать! — Ханна была так зла, что почти кричала. — Как можно было так меня использовать? Я здесь сижу и делаю вид, что… — Она осеклась, услышав скрип половиц.