Данскин молча грыз ноготь.
— Займите такую позицию, чтобы дом был на дистанции прямого выстрела. Поговорите с ними. Скажите, что уроете этого нашего мудилу.
— Ну что ты, приятель, — сказал Данскин, — да им плевать на это. Они нас засмеют.
— Скажите, что дочка у вас.
— Они прекрасно знают, что нет у нас никакой дочки.
— Ничего, попробуйте, от вас не убудет. — Он в ярости повернулся к Конверсу. — Ты поговори, мудила. Используй свое влияние на жену.
Смитти засмеялся.
— Клянусь, — пообещал Конверсу Антейл, — пристрелю тебя, если не уговоришь их.
— Думаю, он это понимает, — сказал Данскин.
Они смотрели, как Антейл быстро вскарабкался наверх и исчез в лесу, напоследок оглянувшись на них через плечо. Темные глаза Данскина сверкали от гнева.
— Боится поворачиваться к нам спиной, заметили? Совесть у него нечиста.
— Он бесится, — заметил Конверс. — Совсем голову потерял.
— Он бесится, — сказал Смитти, — а яйца-то нам оторвут.
Данскин схватил Конверса за рукав и толкнул вперед.
— Давай наверх! — скомандовал он. — Проблемы будем решать по мере поступления.
Они снова были в лесу и какое-то время бродили среди деревьев, разыскивая, куда мог исчезнуть мексиканец. Через несколько минут они взобрались выше и двинулись по тропе, которая шла по опушке леса вдоль обрыва.
— Попытаемся здесь, — вскоре сказал Данскин. — А то уже темнеет.
Они, пригнувшись, полезли сквозь кусты; Данскин одной рукой держал Конверса, в другой у него был пистолет. Сзади следовал Смитти с винтовкой.
Прямо под ними был еще один уступ перед черной скалой, за которой можно было укрыться. Напротив, через ущелье, виднелся каменный дом, теперь им была хорошо видна верхушка колокольни и загон у ее стены, в котором стояла белая лошадь.
— А теперь сыграем в игру, — сказал Данскин, когда они устроились под прикрытием скалы. — Сыграем в «Леди или тигр». — По-прежнему держа Конверса, он сильнее сжал ему руку. — Как думаешь, Конверс, поможет она нам ради тебя?
— Не знаю, — ответил Конверс.
Смитти, который разглядывал в бинокль плоскую вершину противоположной горы, неожиданно засмеялся:
— Эй, я хочу подстрелить ту лошадь. — Он обернулся к Данскину и возбужденно попросил: — Можно?
Данскин снисходительно кхекнул.
— Ну что за идиот, — сказал он Конверсу. — Конечно можно, — повернулся он к Смитти. — Давай!
Один за другим прозвучало три выстрела, резких, оглушительных. После второго послышалось ржание, а после третьего — вопль, такой же громкий и внезапный, как выстрелы. Это на колокольне закричал Кейджелл.
Мардж вскочила на ноги.
Хикс ринулся к лестнице на колокольню, но Кейджелл уже спускался сам, спотыкаясь. Глаза у него были безумные, а лицо такое бледное, что Хикс было подумал, что его ранили. Оттеснив Хикса, Кейджелл устремился к двери. Мардж и Галиндес перехватили его.