— Они пришли и украли их, а потом ходили в них по коридору. Теперь они растянулись и потеряли форму, потому что в них ходила какая-то жирная тетка. Жирная! — Она сморщила нос, выражая омерзение. — Здоровенная жирная тетка! — Мать проглотила остатки мартини и стиснула кулачок.
Техасцы молча ждали, когда им принесут счет. Конверс подал знак, и официант, подкатив сервировочный столик, принялся резать ростбиф. Мать Конверса внимательно следила, как он раскладывает порции по тарелкам, после чего потребовала хрен и положила себе целую горку.
— Много заработал во Вьетнаме? — спросила она, проглотив несколько кусков.
Конверс растерянно заморгал:
— Нет, не много.
— Почему?
— Вьетнам не то место, где можно много заработать.
— Нет, то, — упрямо сказала она. — То!
Конверс уткнулся в свою тарелку.
— Девчонка, что ли, все заграбастала?
Она имела в виду Мардж.
— Заграбастала, да? Ну конечно, — заныла она несчастным голосом, — всё — девчонке.
— Не пори чепухи, — быстро проговорил Конверс и глянул на часы.
— Во Вьетнаме есть деньги, — сказала мать. — Ты знал, что Хо Ши Мин в прошлом работал поваром в больших отелях? Умные люди очень часто любят готовить.
Техасские туристы расплатились и гуськом направились к выходу, искоса поглядывая на Конверса и его мать. Последним шел тщедушный мужчина со впалыми щеками, который во время ланча сидел к ним спиной и очень много пил. Проходя мимо их столика, он задержался и взглянул на них со смесью добродушия, любопытства и подозрительности. Мать Конверса в ужасе подняла на него глаза.
— Надеюсь, приятно проводите время? — спросил он.
— Вы! — крикнула мать Конверса. — Кто вы такой, приятель Джонни?
— Нет, мэм, я просто интересуюсь, нравится ли вам здесь.
— А вы не знаете, где можно было бы поселиться? Чтобы там не растягивали мои колготки?
— Спасибо, нам здесь замечательно, — сказал Конверс. — Желаем и вам приятного отдыха.
— Растягивали колготки? — удивился техасец.
Тут друзья позвали его, и он вышел с озадаченным видом.
Официант принес кофе, когда тарелки еще оставались на столе. Конверс поторопился попросить счет, но мать доедала хрен.
— Они даже следили за мной в турецких банях, — продолжала жаловаться мать. — Сказали, что я полотенца пачкаю.
Конверс сочувственно качал головой. В этот момент в зал вошли два довольно молодых длинноволосых человека и заняли столик, освободившийся после техасцев. У одного из них была борода. Он был очень — очень — похож на того бородача, который преследовал его в «Мейси». Конверс убеждал себя, что такое невозможно, но в животе у него похолодело.