— Пошли!
Протиснувшись, Паломник вслед за торговцем вышел на свет — здесь был узкий проход между двумя рядами контейнеров, вполне себе подходящее место для тайных дел — и бежать, кстати, некуда. Паломник осмотрел обе винтовки. Первая — южноафриканская «Мушгрейф», сделана на основе девяносто восьмого «Маузера», но в охотничьей ложе. Очень солидный африканский калибр — триста семьдесят пять «Голланд и Голланд», начальная для любого, кто хочет пойти на сафари, меньше мощностью нельзя. Винтовка увесистая, прикладистая, но калибр этот он не знал. Конечно, мощная, при попадании в человека — смерть или инвалидность, которая здесь, в Африке, обычно заканчивается заражением крови и смертью. Однако… для выстрела на дальнюю дистанцию не пойдет, да и прицел здесь слабый — всего двухкратное увеличение. Совершенно не то, что нужно для снайперской винтовки.
— Не пойдет. Это для охоты.
— Посмотрите вторую, синьор.
Вторая была богемской, не военной, а гражданской, модель 550. Одна из самых распространенных в мире охотничьих винтовок, она популярна даже в САСШ, где стрельба из винтовки возведена в культ и чужое оружие не приветствуют. И все было бы хорошо — и прицел подходящий, Meopta, — вот только калибр… Военный — но такой, какого он уж тут-то не ожидал встретить. Тридцать русский, он же тридцать Мосин-Наган, совершенно незнакомый ему патрон, как он поведет себя при стрельбе — неизвестно. И как это все попало сюда — тоже неизвестно, винтовка явно русского заказа, вон даже клеймо есть. «Русск. Заказъ» и дальше «СЕИВ ИСО» [65]. Он не знал, что это значит, но подозревал, что под этим шифром скрывается русская организация любителей оружия, заказывающая крупные партии на завод, чтобы подешевле было, и потом продающая их своим членам. Что-то типа НРА.
— Не пойдет. Еще есть?
Торговец хитро подмигнул:
— Есть то, чего нельзя продавать, итальянец, понимаешь? Это стоит дороже.
— У меня есть деньги.
— И это продается… не здесь.
— Тогда где?
— Пошли… итальянец…
Сам торговец с ним не пошел — перепоручил его мальчонке. Черный, босой, одетый в рванье, он бежал по рынку так, что Паломник едва поспевал за ним. Хорошо, что была жара и многие торговцы за отсутствием покупателей нашли отдохновение в каком-нибудь темном месте, в тени.
Мальчишка вывел его с рынка, они немного прошли по улице, тоже почти безлюдной из-за дневной жары, потом пацан свернул куда-то, да так резко, что Паломник при всем его опыте не успел заметить куда. Может быть, его тоже разморило жарой, и он сейчас стоял как вкопанный посреди улицы и не знал, куда идти дальше.