Сторож уже не пытался говорить просторечно. Теперь каждое слово у него сразу занимало положенное место, и Дорохов понял, что догадка об истинной сущности этого человека абсолютно верна.
Бандиты вернули его к действительности.
— Ты только не фантазируй, любезный… — процедил сторож. — За твоей спиной двое, с кольтами.
— Кто… этот человек? — спросил Дорохов и вдруг понял, что вопрос лишний, что связанного он хорошо знает и выхода больше нет…
— Выньте у него кляп, — приказал сторож. — Пикнешь — умрешь, не успев сообразить, что умираешь… — недобро пообещал он.
Кляп вынули, человек со свистом втянул воздух и заговорил, глотая слова:
— Дорохов, прости меня, дурака, прости, я это, я…
— Кузькин… — тихо сказал Дорохов. — Да как же ты… Идиот, бездарь, что же ты наделал…
— Времени больше нет, — укоризненно сказал сторож.
— Нет, — замотал головой Дорохов. — Я не стану его убивать. Все.
Сторож кивнул, Дорохову сразу же заткнули рот.
— А-а-а-а-а… — тихонько взвыл Кузькин. Он даже сейчас боялся рассердить бандитов. — Миленькие, я… я согласен! Ну не убивайте меня! Ребенок у меня, я и в МУР-то пошел сдуру, безработица ведь, семью кормить надо, я убью его, давайте финяк, крест святой — убью, и вам по гроб честью служить стану, честью, по совести, вы убедитесь, ваше высокоблагородие, помилосердуйте…
Сторож брезгливо искривил губы:
— Что ж, братец, поделаешь… Он — не хочет, а ты нам не нужен.
— Я… пойду? — Зинаиду колотил озноб.
— Зачем же… Смотри на все, до конца. — Сторож закурил. — Приступайте…
— Пером? — спросил кто-то из темноты.
— Живыми, — жестко отозвался сторож. — Когда их найдут — комиссары должны понять, что мы не шутим. Торопитесь…
Дорохова и Кузькина отнесли в сторону, за памятник. Здесь уже была приготовлена могила, а вернее — разрыта одна из старых. Обоих швырнули в яму и быстро, в пять лопат забросали землей. Потом подтянули и аккуратно поставили на место плиту.
— Подмести и набросать листьев, — распорядился сторож и, подождав, пока приказание исполнили, добавил: — Все, разбежались…
В десять часов утра Егор Елисеевич понял, что ни Дорохов, ни Кузькин на службу не придут. Он вызвал дежурного. Тот доложил, что ни вечером, ни ночью не было ни одного телефонного звонка. Помявшись, добавил:
— Там… Алевтина пришла… Ну, Кузькина, одним словом… С ребенком. Чего говорить?
— А что ты уже сказал?
— Как есть. На задании, мол, как всегда…
— Правильно. Ступай… Подожди. Скажи, что они раньше обеда не вернутся. Пусть не ждет, не положено это.
— Есть! — Дежурный ушел в сильном сомнении. Он-то лучше других знал, что выгнать Алевтину не удастся.