Ренар молчал. Он изучал меня как невиданного зверя и не решался подойти ближе. Я воспользовался его замешательством и медленно, стараясь не делать резких движений, спустил ноги на пол.
— По-твоему, это нормально? — спросил он вдруг.
— Не совсем понимаю…
— Конечно, не понимаешь. Ты же ненормальный!
Зачем же тогда разговаривать со мной?
Однако я оставил это язвительное замечание при себе.
— Только попробуй сейчас удрать, я тебя из-под земли достану, — пригрозил Ренар. — Знай, я больше не могу закрывать глаза на твои штучки. Сначала шлялся по злачным местам, теперь ещё и дружка какого-то своего прикончил и делает вид, будто не причём. Гад, сам опять куда-то усвистел, а мне нянчиться с сыном маркиза! Я его похмелья жду с ужасом. А ну выкладывай, в какое дерьмо влез. И давай по порядку.
Никогда не замечал за ним ораторских способностей, но стоит признать, что он предельно точно и ёмко описал мою ситуацию. Хоть и грубо.
— По порядку… — чуть ли не шёпотом откликнулся я, ошарашенный таким напором.
Разрытая могила. Письмо. Дневник отца. Нет, сначала письмо…
Ренар продемонстрировал золотой перстень Родерика и сжал его в кулаке, как только я сделал шаг вперёд и робко протянул к нему руку.
— Отдай. Прошу тебя.
— Нашёл дурака! Сначала байку твою послушаю, а потом подумаю, отдавать или нет.
Я вглядывался в его лицо и жалел о том, что он не мой враг. Да, мы никогда с ним не дружили, но он не был плохим человеком. Будь он негодяем вроде членов клуба «Рука славы», я бы без раздумий забрал у него перстень. Моя новая сила позволила бы сделать это за считанные секунды.
Но это было бы подло.
— Я не могу просто так всё рассказать. Пойми, я не хочу, чтобы вы с Франсуа пострадали.
— Поздно. Или ты думаешь, он в честь хорошего настроения напился?
— Я не буду говорить с тобой на эту тему.
Ренар с вызовом посмотрел мне в глаза.
— Я тебя заставлю.
— Не заставишь, — я уже начинал сердиться от отчаяния. — Ты от меня ничего не услышишь, пока я сам не сочту нужным всё рассказать. Не приставай ко мне больше с этими вопросами. Даже не думай об этом.
К моему удивлению, он ничего не ответил. Лишь по-прежнему смотрел мне в глаза, словно ожидал увидеть в них отражение моей души.
Я виновато вдохнул.
— Извини, просто это всё действительно нелегко объяснить. В этой истории слишком много странного.
Он не перебил меня. Более того, он абсолютно не двигался и не моргал. Даже его дыхание сделалось спокойным и почти незаметным.
Когда молчание между нами стало подозрительно затягиваться, я занервничал.
— Ренар…
Честное слово, до трупа было бы проще дозваться.