Остров Фереор (Варле) - страница 6

— Итак, условлено, дорогой коллега, мы завтракаем завтра вместе в «Кларидже». Мы с Эльзой выедем сегодня из Булони в 7 часов 30 минут, чтобы быть завтра в Париже к 11 часам. Приходите в 11 часов 30 минут в таверну «Рояль» и постарайтесь привести вашего друга, господина Ривье.

Я поклонился, скрывая свою радость, и пожал жесткую руку отца, потом — свежую, нежную ручку дочери. Последнее, что запечатлелось в моей памяти, была дружеская улыбка ее голубых глаз, которые я надеялся увидеть завтра опять.

II. ЦИКЛОН НА АТЛАНТИКЕ.

Я должен сказать сразу, что встреча не состоялась, и это было первое выпавшее звено цепи намеченных мною событий.

Согласно точному расписанию, я вышел из вагона в Париже в 20 часов 10 минут. Я поел в вагон-ресторане; ни театры, ни кино не соблазняли меня. Оставив свой багаж в отеле «Терминус»[6] и отправив телеграмму Ривье, я нанял такси и отправился на бульвары подышать воздухом перед сном.

Был теплый сентябрьский вечер; толпы гуляющих и автомобилей разворачивались головокружительной фильмой среди цивилизованного апофеоза электрического света. Как и в каждое мое посещение Парижа, я лишний раз удивлялся беззаботному веселью этого города, на которое, казалось, ничуть не влияло отчаянное экономическое состояние страны и падение франка до 460 за фунт. Одни лишь разносчики газет — «Либертэ» и «Л'Энтран»[7]—экстренный выпуск, — вносили некоторое неприятное беспокойство в поток прохожих, которые быстро раскупали и просматривали свежие, пахнущие типографской краской листки.

Чтобы прочесть их, я уселся на террасе кафэ «Кардиналь», на углу бульвара Осман.

«Бурные дебаты в Палате относительно мер, способных прекратить падение франка… В перспективе министерский кризис… Столкновение аэропланов в Виллакубле».

Относительно ожидаемого урагана газета не сообщала ничего, кроме того, что в 2 часа было передано Башне по радио. Но когда я стал разглядывать бульвар, сияющее объявление привлекло мое внимание. В глубине перспективы на крыше громадного здания «Париж — Прожектор», развертывался сказкой огненных букв:

«Буря свирепствует на Азорских островах… Новые кораблекрушения… Четвертиуаттная лампа Фебус — домашнее солнце… Гибель трансатлантического парохода «Зюдерзее»… Пейте аперитив[8] Кишоф…»

Глубокая меланхолия разрасталась во мне при виде такого смешения вестей об ужасах и повседневщины. Я с горечью наслаждался этим вечером в Париже, последним, быть может, перед долгим отсутствием. Кто знает, — год, два, а может быть, и больше предстоит провести в печальных пустынях Антарктиды?