— Мне совершенно ясно, — снова заговорил незнакомец, — что вы та, кого я жду, хотя условия встречи нами не выполнены. Я зря целый день учился пищать летучей мышью!.. Вася описал вас довольно подробно. Кроме того, нам сообщили о вас по радио… Мы искали вас в районе падения самолета. Немцы тоже искали, и мы очень мешали друг другу, — пошутил он. — Кстати, Козьма Потапович уже дома. От него требовали список неблагонадежных, а он сумел убедить коменданта, что таковых в Воробьеве нет, и его отпустили. Ваша тревога оказалась напрасной. Спокойно могли бы дождаться нас там.
— Кто знал. Я, кажется, опоздала?
— Больше чем на час… — Посланец Дяди кивнул в сторону зарева: — Жгут, подлецы… Каратели приехали…
— Ужас что делается, — грустно ответила Наташа. — Уму непостижимо. Сколько горя вокруг…
— Годы лихие!.. Кстати, почему вы выбрали для встречи такое странное место? Оно слишком отдалено от нашего лагеря.
— Я не знала, где ваш лагерь. А дубы эти приметные, не ошибешься. Сел близко нет. Спокойнее ждать… — Наташа взглянула на парня: — Идти-то далеко?
— Около двадцати километров. Но идти не придется. В километре отсюда Вася с лошадьми. Поедем верхом. Сможете?
— Очевидно, смогу. В детстве вместе с мальчишками иногда в ночное гоняла.
— Тогда все в порядке! — улыбнулся парень.
Он вытащил из-за дуба пакет, присел на корточки, бережно развернул бумагу, расстелив ее на земле.
— Что это? — спросила Наташа, не понимая, чем он занят.
— Вареная курица, хлеб, картошка в мундире, какао в термосе. Давайте ужинать!
— А вы живете неплохо!
— Когда как. Зимой было туговато. Мох и кору ели. Пухли. Сейчас снабжение налажено. Сбрасывают на грузовых парашютах. И воробьевский староста помогает… Прошу, — пригласил он Наташу. — Вы, наверно, очень проголодались. В лагере угостим вас как следует.
— Спасибо.
Наташа села рядом с молодым человеком и, оторвав куриную ножку, подала ему. Другую взяла себе.
— Вася мне рассказал, что вы базировались в Грузии. Я тот самый грузин, о котором вам говорил Вася. И по моей настоятельной просьбе Дядя послал меня, чтобы доставить вас в лагерь. Вы, конечно, расскажете мне о моей родине? Почти три года я ничего не знаю о ней.
— Я не спросила вашего имени…
— Здесь меня называют Боком…
— Бок? Это отдает чем-то немецким.
— Пожалуй! — развеселился парень. — Тут просто сократили мою фамилию…
Партизан закурил, осторожно чиркнув спичкой. Наташа впервые увидела его лицо, и оно поразило ее.
— Вы хорошо говорите по-русски.
— Я грузин, но русский язык знаю с детства. Отец учил нас… Так расскажите мне о моей родине.