— Конечно! Я тоже вспомнила… Посадочный знак хорошо виден?
— Отлично… Давайте уточним: приказано вывезти вас и раненого партизана.
— Так точно!
Летчик объяснил, что и где лежит. В первую очередь, до погрузки раненого, он попросил снять с сидений газеты и свертки.
— Не выкиньте случайно парашюты. Их два, в самом низу.
Наташа развеселилась:
— Что за недоверие?! Неужели я не отличу пакеты от парашютов?
— Бог вас знает! Вы же теперь партизанка!
— Прошу вас, пока будут разгружать, подержите этот мешок у себя на коленях…
— Пожалуйста.
Проворно поднявшись в заднюю кабину, Наташа подала подошедшему к самолету Дяде несколько пакетов и свертков.
— Там, — она указала на дверцу люка, — откройте и вытаскивайте…
— В люке аккумуляторы, — предупредил летчик. — Радиолампы отдельно…
Поднесли Тенгиза.
Партизаны облепили самолет и помогли Наташе устроить раненого на сиденье в полулежачем положении. Он тяжело и порывисто дышал и вдруг со стоном прохрипел:
— Дэда… дэда…
— Гляди, деда зовет, — с ноткой жалости и сострадания заметил кто-то.
Наташа отозвалась:
— Дэда — по-грузински мать. Ее он зовет…
— Сердешный! — сочувственно отозвался тот же голос. — Сколько лет ни проживи, а мать в беде всегда позовешь…
Наташа перегнулась через край кабины:
— Дядя, мы готовы…
— Ну, бывай счастлива…
— Прощайте! — Она крепко пожала руку командиру отряда. — Кажется, обошлось благополучно. Спасибо за все!
Летчик повернулся к Дяде:
— Там небольшая картонная коробочка… Не потеряйте в суматохе — в ней ордена. Награждены все представленные вами…
— Иголки не потеряем! Спасибо! — заверил Дядя. — Постараемся в долгу не остаться! Завтра у нас праздник!.. Так приятно говорить: «По поручению правительства!» Скорей бы вы все к нам! Тяжело народу… И нам не просто…
— Теперь скоро! — уверенно ответил пилот.
— Ну, будьте здоровы и счастливы! — крикнула Наташа. — Пора стартовать!
— Есть! — ответил летчик.
Выхлопные трубы самолета задышали голубым пламенем. Двинувшись с места и набирая скорость, машина побежала по гладкому полю и оторвалась от земли.
Быстрова осмотрелась. Над головой тусклые звезды. Слева, на севере, весеннее небо чуть зеленеет над горизонтом. Часа через два там разгорится заря.
Наташа осторожно нашла в темноте руку Тенгиза. Она горела. Температура у раненого по-прежнему была очень высокой. Тяжело вздохнув, Наташа закрыла глаза, ей хотелось заставить себя ни о чем не думать и забыться: все равно, кроме звезд, мерцающих над головой, за плексигласом кабины ничего не видно… Усталость и какая-то апатия вместе со странной духовной опустошенностью властно обволакивали ее, лишая сил и бодрости. Явь и дрема незаметно сменяли друг друга.