Смирнов заметил это и, чтобы отвлечь Наташу от невеселых мыслей, спросил:
— Хватит дней десять на тренировку?
— Постараюсь, товарищ полковник… Боюсь, как бы на переподготовку не послали…
— От тебя зависит — старайся! Время есть…
Командир поднялся, развернул на столе карту, показал Наташе район будущего расположения дивизии:
— Сюда пойдем. Здешний комфорт придется забыть. Там немцы ни кола ни двора не оставили. В палатках, шалашах да землянках будем жить.
— Разве нам привыкать?!
Прощаясь, Быстрова сказала:
— У меня посылка для вас. Разрешите занести? — Не дожидаясь ответа, вышла из комнаты и сейчас же вернулась с ящиком в руках:
— Пионеры села, где я отдыхала, просили передать. Принесли, когда я уже сидела в машине.
— Пионеры? — удивился Смирнов. — Ты не уходи, вместе посмотрим, что там такое…
Полковник поставил ящик на подоконник, вытащил из кармана перочинный нож, перерезал бечевку, без особого труда снял фанерную крышку и с нескрываемым любопытством заглянул внутрь.
Сверху лежало несколько совершенно свежих лимонов, зелено-желтых, ароматных, и десятка три мандаринов. Разложив их на подоконнике, Смирнов вытащил две пары шерстяных носков, пачку табаку, несколько чурчхел и бутылку коньяку. Бутылку он для чего-то встряхнул и, посмотрев на свет, подмигнул Наташе:
— Придется отметить твой приезд. Я загляну к тебе сегодня вечером со Станицыным и Мегрелишвили. Пустим в расход бутылочку. Согласна?
— Милости прошу!..
Полковник бережно поставил коньяк на окно и начал рассматривать чурчхелы.
— Приятно. Очень приятно… От незнакомых людей — вот что главное.
Наташа достала из ящика пионерский галстук и аккуратно сложенный протокол, свидетельствующий об избрании Смирнова почетным вожатым пионерского отряда села Реви.
— Твоя инициатива? — добродушно улыбнулся он, прочитав бумагу.
— Нет. Честное слово!..
— «Н-нет»! — шутливо передразнил Смирнов. — Откуда же они, позвольте спросить, знают о моем существовании?
— Я рассказала кое-что о вас… О всех нас…
На самом дне ящика лежала фотография. Дети сосредоточенно глядели в объектив фотоаппарата.
— Этот мальчик, — показала Наташа, — мой хозяин Петре, племянник доктора Бокерия.
— Ишь! Скажите, пожалуйста! Целый взвод! — ухмыльнулся Смирнов и посмотрел на оборот фотографии. Здесь была надпись, выведенная аккуратным ученическим почерком:
«Гвардии полковнику Смирнову, у кого такая хорошая летчица — тетя Нато, от пионеров и октябрят села Реви».
— Гм… Здорово! — удивлялся растроганный полковник. — Надо написать им. Ты непременно дай мне адрес.
— Адрес тот же, что был у меня… Лишь прибавьте: «Пионервожатой начальной школы…»